После двух больших чашек Теодор сам начал рассказывать, пытаясь подобрать слова, чтобы описать то, что чувствует. Как мысль о том, чтобы покончить жизнь самоубийством не отпускала его в течение многих лет, но в последнее время посещала его все чаще, пока все просто не стало казаться бессмысленным. Как бесконечно долгий подъем в гору, пока он наконец не оказался на вершине.

Он рассказал, как сидел там, на краю железного листа в ожидании, когда приедет поезд, и ему нечего было терять. Что нужно было всего лишь спрыгнуть в нужный момент, чтобы быть уверенным в том, что все пройдет как надо. Но когда отец — да, он действительно назвал его отцом — пришел и спас его, рискуя собственной жизнью, все изменилось. Внезапно ему стало ясно, как много он может потерять.

За все это время Соня не произнесла ни слова, только периодически кивала в знак согласия и многозначительно и все сильнее сжимала его руку и обнимала сына.

Наконец-то они нашли дорогу назад, подумал он, а сам тем временем вышел из машины и вернулся пешком под прикрытие деревьев, окаймлявших ряд стоящих сзади домов. Он чувствовал всем телом, что недавние события каким-то образом положили начало чему-то новому. Чему-то такому, что, если все пойдет своим путем, даже могло стать по-настоящему хорошим.

Задняя часть сада состояла из одной большой лужайки, вокруг которой ходил другой охранник и осматривал окрестности, как будто охранял как минимум посольство какой-нибудь страны. Спасением стали роскошные автомобили, стоявшие в ряд вдоль одного края лужайки. Укрываясь за ними, он смог пробраться почти до самой задней части дома, где к двери вела лестница.

Оставалось около десяти метров, где он будет полностью виден. Он посмотрел на охранника, который теперь неподвижно стоял посреди лужайки. В темноте вспыхнуло пламя, за которым последовала светящаяся точка — он остановился, дабы закурить сигарету.

Как только он перестал видеть огонек сигареты, Фабиан оставил свое укромное место за «Ягуаром» и быстро побежал по траве в надежде, что охранник будет стоять к нему спиной достаточно долго, чтобы он мог успеть добраться до лестницы и до двери.

Так и произошло. Но, к сожалению, дверь была заперта, и он даже не успел достать отмычку, как сработал детектор движения, и над ним зажегся прожектор, полностью осветивший вход в дом.

— Эй! Ты, там! — крикнул охранник, и можно было услышать, как он затушил сигарету, и поспешил в сторону Фабиана.

Разные варианты мелькали у него в голове, как вращающееся колесо фортуны, которое наконец остановилось на попытке добраться до полукруглой террасы этажом выше. И, не имея ни малейшего представления о том, что его ждет, он кинулся к водосточной трубе.