На следующий день Худой и Есеня идут по коридору морга к прозекторской.

– В Подмосковье, на берегу, нашли массовое захоронение. Наш клиент.

– Сколько тел?

– Пять, минимум… А может, десять. Экспертиза точней скажет.

Она смотрит на него с удивлением – шутит? Он открывает ей дверь, пропуская вперед. На столе лежат в ряд десять женских рук. Тут и правые и левые, на одной татуировка, на другой – кольцо на пальце. Над руками стоит Антоныч. Указывает Есене.

– Вот эти и эти – пара, эти еще не проверил. Вот эти четыре – разным людям принадлежат. Так что то ли семь, то ли восемь тел. Женских. Разрезы ровные. Уверенные. Мясо рассекли. Кость – пилой.

– Заранее подготовился.

– И руку набить успел.

– А это что?

Она указывает. Поскольку руки лежат в ряд, это особенно очевидно – на каждой есть странное характерное повреждение вдоль всех пальцев, как будто кто-то сильно-сильно надавил ребром линейки, почти в одном и том же месте у разных рук.

– След от стеклоподъемника в машине. Травма получена при жизни. Судя по тому, насколько травмированы ткани – механизм усилен. – Антоныч показывает на углубления на коже.

– Он зажимал им руки стеклом машины?

– Фиксировал.

Есеня внимательно рассматривает лежащие в ряд руки.

– Сколько они пролежали в земле?

– Вот эти дольше всего. Яна… пропала год назад. Даша – восемь месяцев.