Произнеся всё это на одном дыхании, Соитиро бросил быстрый взгляд на Тосию. Лицо его помрачнело.

— Случилось это в середине летних каникул. Заявился к нам один неприятный мужичок и стал меня уговаривать: «Давай, работёнка для тебя есть». Человек тот был из строительной компании, где работала мать. Я сразу догадался, что он — якудза, но, подумав о матери, отказаться не смог. Каждую субботу я ходил или в офис, или на стройку. Меня заставляли заниматься транспортировкой грузов или просто быть мальчиком на побегушках. Мать работала только по будням, так что там мы с ней никогда не пересекались…

Соитиро был неприветлив и потому часто подвергался издевательствам со стороны молодых сотрудников. Один из начальников даже побил его, сказав: «Я твоему отцу одно одолжение сделал сто лет назад». Больше половины зарплаты у него отбирали, и по выходным свободного времени совсем не оставалось. Дома была вечно подавленная мать. Страшно было даже представить, что вот так будет каждый день, по двадцать четыре часа. Но и сбежать он не мог. Ноги становились ватными, стоило ему вспомнить ту сцену в машине.

— А мужчина с лисьими глазами бывал в офисе компании?

— Нет, ни разу не видел.

— Сотрудники компании знали об этой истории?

— Не слышал, чтобы кто-то про это говорил.

…Осенью, когда я учился во втором классе средней школы, прямо в школу пришёл один парень из компании и, сказав: «Пойдём, кое-что интересное покажу», повёл меня в офис. Контора находилась на первом этаже трёхэтажного здания, туда можно было заглянуть с улицы через окно. Внутри я увидел, что посреди комнаты стоит моя мать. В комнату то и дело входили и выходили мужчины, и каждый, непристойно смеясь, хватал её то за грудь, то за зад. Был даже один мужик, который ударил мать по щеке. В комнате постоянно находились три-четыре человека. Матери было очень тяжело находиться там, но никто не обращал на это внимания.

Раньше я даже не представлял, каким унижениям подвергалась моя мать; для меня это стало потрясением. Глядя на всё это, я разрыдался. Видимо, она услышала меня, и наши взгляды встретились. Смотреть на мать, чьи глаза застилали слёзы, стало невыносимо. Парень, который привёл меня туда, заржал, глядя на это. В душе у меня всё похолодело. В тот день вернувшаяся с работы мать сказала: «За меня не волнуйся. Закончишь среднюю школу — беги подальше отсюда». С того самого дня я всё время размышлял о побеге вместе матерью.

Был только один луч света в сумрачных днях жизни Соитиро. Имя ему было Цумура Кацуки.

— Внешность у него была очень мужественной; щедрый, на артиста похож. Он был единственным, кто хорошо ко мне относился, а я всё время им восхищался. Летом, когда я был в третьем классе средней школы, Цумура стащил деньги, предназначавшиеся для ставок на бейсбольные игры между старшими школами; его схватили и здорово надавали. Один из начальников ударил его тяжёлой пепельницей по голове, и даже когда из раны на лбу пошла кровь, все как ни в чём не бывало продолжили избиение.