Когда они были готовы, сержант Бакке попросил Хейхе остаться с ней, но Эгон воспротивился.
– Только не он. Не убийца, – сказал Эгон. Аксель заметил, что сержант смотрит на него.
– Тогда это будешь ты.
Калипсо перевернулась, потерла глаза; напевание перешло в хрип, когда Аксель взял ее на колени. Как только Эгон вышел из комнаты, она закричала так, что Акселю пришлось закрыть ей рот рукой. Но истощенная девочка не могла бороться долго: хныкая, она заснула.
Аксель аккуратно уложил ее на диван, подсоединил рацию к шифровальной машине PACE и поймал сигнал лейтенанта Морениуса в Норвегии. Аксель бросил взгляд на часы. Четыре часа до рассвета. До этого времени им необходимо вернуться на склон долины. Там они должны будут уйти в укрытие, пока снова не наступит тьма. Он подошел к окну. Быстро плывущие облака скользили, заслоняя звезды, но с юга, оттуда, где полумесяц лежал на боку, на них наползала густая пелена туч. Надвигался шторм.
За час до рассвета вернулись остальные. Эгон быстро сориентировал Акселя. Они нашли трупы, изуродованные взрывом и огнем. Несколько сгоревших лабораторий и складских залов. Из изолированной морозильной камеры им удалось добыть два образца, но они не знали, выдержал ли вирус жар.
Аксель послал сигнал домой, и солдаты стали готовиться выступать.
Девочка по-прежнему спала. Сержант Бакке встал в дверях и сделал знак, чтобы солдаты выходили.
–
Хейхе стоял около дивана.
– Она остается, – ответил сержант Бакке.
–
– Мы здесь не для того, чтобы похищать российских граждан. К тому же она замедлит нашу операцию. Будем надеяться, что русские вернутся вовремя.
Хейхе открыл рюкзак, достал свои упаковки с провиантом и хотел положить их около малышки, но сержант покачал головой.
– Нет. Ничто не должно указывать на то, что мы здесь были.
Хейхе только вздохнул. Убрал упаковки обратно в рюкзак, положил руку на сердце и затем провел ею по спящему телу девочки, словно совершая ритуал.
–