Аксель закрыл глаза и вздохнул. Он помнил крепко сложенного робкого мужчину, который держался в стороне, устанавливал музыкальное оборудование, поднимал стулья и то, как он гордо и благодарно заулыбался, когда брат представил его.

И когда свадебный вальс был окончен, торт разрезан и торжество длилось уже много часов, Каин сел за руль красного «Сааба 2009» Эгона, а молодожены – на заднее сиденье.

– Чертов идиот был под кайфом. Я понял это только когда он стал спускаться по Хольменколленвейен. Как будто он хотел… произвести на нас впечатление. На меня. Я просил его остановиться, перегнулся вперед и хотел перехватить руль, и тогда мы и разбились. Дорога сделала вираж, Каин вывернул руль, но уже было поздно. Мы полетели вниз по склону. Словно Бог скинул нас с дороги.

Эгон сплюнул, зубами проделал дырку в бинте и оторвал его.

– Когда машину перестало крутить, мы все остались сидеть на месте. Каин спереди. Я с Сюзанной сзади. Я увидел, что она ранена, серьезно ранена… но она была в сознании, мы разговаривали, она сказала, что все нормально… – Эгон прочистил голос. – Я не отдавал себе отчета. Я закричал Каину, чтобы тот убирался. Чтобы он убирался к чертовой матери.

– Почему… почему ты это сделал?

Эгон поднял голову. Посмотрел на хлопающую на ветру палатку.

– Было что-то в глазах Сюзанны… я не знаю.

Он булавкой закрепил бинт на ладони.

– Это вина Агнес. Каин позже мне рассказал. Они выкурили косяк.

Аксель покачал головой. Идиотская баба.

– Как я мог быть таким дураком, – сказал Эгон. – Таким кретином. Как я мог довериться ему. Я никогда его не прощу. Никогда.

Резким движением Эгон сдвинул голову Калипсо со своей ноги. Сев на колени, он прополз к выходу и выглянул из палатки.

– Разве мы не должны сменить вахту? Разве шведу не пора уже вернуться?

Глава 110

Глава 110

Когда Кафа пришла в себя, она лежала в постели. Она почувствовала, что обмочилась. Цепь была так натянута, что рука смотрела вверх. Боль в плече колола иголками, и Кафа едва могла приподняться и сесть. Нос уже не кровоточил, но она чувствовала, как застывшая кровь запеклась на подбородке. Лифчик был липким и темно-красным. Она опять услышала тихий гул. Но теперь она поняла, что это никак не связано с ней. Ведь никто не пришел.

– Они строят, – сказал Эгон.

Он сидел на корточках у стены на другой стороне комнаты. На шее у него пылала полоска кровоподтека. Кафа вздрогнула, поняв, как легко он прочел ее мысли.

– Дом рядом.