Он мгновенно нарисовался рядом, и, схватив меня за плечи, отшвырнул, словно пушинку все мои восемь пятьдесят килограмм, но не успел занести ногу за порог, как я вмазал ему в нижнюю челюсть. Мотнув головой, он опешил на мгновение, я успел оттолкнуть его и нанёс эффектный удар локтем в лицо и коленом в солнечное сплетение. Он согнулся, зашёлся в хрипах, но буквально через мгновение выпрямился, и набросился на меня, как разъярённый зверь, свалив на пол. Оказавшись сверху, словно в железных тисках с нечеловеческой мощью сжал мою шею.

В глазах потемнело, поплыли разноцветные, сверкающие круги. Я выставил вперёд руки и нажал ему на глаза, он вскрикнул и ослабил хватку. Мы начали кататься по полу, молотя друг друга кулаками. Несмотря на худощавое телосложение, мой противник обладал невероятной силой и ловкостью, я пожалел, что решил схватить его самостоятельно. Каким-то чудом мне удалось пару раз шибануть его об стену. Оказавшись на ногах, я обрушил металлический стул ему на голову. Враг обмяк и замер. Я связал ему руки заранее подготовленным ремнём и пощупал пульс — живой, сволочь. Дотащил до стены, прислонив, похлопал по щекам — через мгновение он открыл глаза и тихо, но твердо проговорил:

— Ничего я не скажу, ублюдок.

Я поднял с пола парик из жестких, черных волос, отряхнул и весело бросил:

— На хрен ты мне сдался. Я сам тебе все расскажу — тебя послал Розенштейн убить Милану. Ты убил Северцева, подбросил на место убийства запонку Верхоланцева, чтобы беднягу полоскали СМИ нещадно. И еще по мелочи выполнял поручения.

— Да ты все знаешь, — через силу резюмировал он. — Башковитый парень. Недаром Роза предупреждал, что тебя опасаться надо. Вот в первую очередь тебя и надо было того… пришить.

— Что ж ты так хреново сработал с Северцевым, труп спрятать не успел?

— Да, с этого все и началось, черт бы его побрал, — с досадой сказал он. — Как ты там оказался, ума не приложу.

— Интуиция, брат, интуиция, — объяснил я.

— Все равно, Роза отмажет меня, как пить даст. И сам сухим из воды выйдет.

— Ну, тебя он вряд ли отмазывать будет. Ты — пешка. Скорее всего, сдаст, сделает вид, что знать не знает.

Киллер нахмурился, я попал в самое больное место.

Через пару минут в палату вошло двое ментов и, схватив, под белы ручки киллера увели. Я набрал номер и с радостью услышал взволнованный голос Миланы:

— Олежек, все в порядке?

— Да, все отлично, — сказал я. — Я его поймал.

Мы отдыхали с Миланой на веранде отеля, наблюдая закат — солнце раскрасило облака размашистыми золотисто-алыми мазками, словно диковинная жар-птица пронеслась вихрем по небу и упала в залив, оставив след из сияющих перьев. Запах морской воды, аромат свежеиспечённых булочек и кофе рождал упоительную смесь, наполнявшую мою душу умиротворением. Я нашёл убийцу Северцева, закончил изнуряющие съёмки и увезу отсюда бесценный приз — прекрасную женщину, которую боготворю.