Да уж, отвратительные жабы из ультраправой газетёнки постарались взвинтить градус ненависти к Стэнли. А вдруг я ошибся и Дэвис прав? Страх вновь начал заливать душу тёмной, удушающе ледяной водой. Повисла пауза, я мучительно соображал, стоит ли быть настойчивым.

— Чарльз, я рискну. Пожалуйста, возобновите расследование этого дела.

Я повесил трубку, когда услышал короткие гудки.

На следующее утро после завтрака меня вызвали к директору, Джеймсу Тодду, тому самому «грифу», которого адвокат Дэвис так долго уговаривал не добивать меня в зале казни. Сейчас Тодд не казался таким отвратительным, хотя, безусловно, держался на расстоянии, холодно и надменно.

Кабинет не поражал роскошью, но мрачная обстановка, выдержанная в чернильно-чёрных тонах — письменный стол с облезлыми ящиками, стеллажи с папками, портативная пишущая машинка, телефон, наводила уныние.

Тодд сидел в обычном коричневом двубортном костюме за столом, изучая меня. И затем сухо произнёс:

— Стэнли, вы ведь кажется, хороший бейсболист? Центрфилдер. Участвовали в студенческих матчах? Довольно успешно.

Что такое центрфилдер я понятия не имел, играть в бейсбол мог бы с тем же успехом, как переводить с санскрита. Игра с дико запутанными правилами, которую так обожают американцы, похожа на нашу лапту. Но запомнить всех этих пробежек до баз и отбивания битой мяча был не в состоянии. Кроме того, пребывание в тюрьме совсем не сыграла на пользу моему физическому состоянию. Кожа зажила, сожжённые электротоком волосы отросли, но я почти не двигался.

— Есть идея, — продолжил Тодд. — Провести совместный матч с «Янкиз».

— Мы продуем, — усмехнулся я.

— Ну, за это вас не отправят на электрический стул, — шутка показалось настолько неуместной, что я не пытался улыбнуться. Хотя подобные идиотские остроты были здесь в порядке вещей, и никого не оскорбляли. Кроме меня.

Охранник привёл меня на двор — место отдыха для зэков блока Б. Оказавшись на улице, я невольно закрыл лицо рукой, зажмурившись от яркого света. Солнце, уже расплавив с утра достаточное количества золота, осыпало с бездонной лазури блестящим шафраном деревья, изумрудную, ровно подстриженную травку, даже залитые живительным светом каменные коробки с узкими проёмами казались не такими унылыми. С залива тянуло свежим ветерком, обдувающим лицо, раздражающе игриво забирающимся под лёгкую рубашку.

Медленно прошёлся по двору, лишь наблюдая, как один за другим зэки встают в импровизированный сектор и размахивают битой под резкие окрики немолодого мужчины со свистком на груди, одетого в светло-серый деловой костюм. Некоторых он отсылал сразу, кому-то предлагал пробежаться, делая пометки в блокноте.