– Все будет хорошо, правда. Я подожду. Я буду ждать.

– Не надо… я имею в виду… – Он покачал головой.

– Я знаю. Я все знаю. Тебе не нужно ничего говорить и не нужно беспокоиться обо мне. Ни о чем не нужно беспокоиться. Все будет хорошо.

– Обещай мне, – сказал он, снова обнимая ее, и в его голосе звучала мольба.

– Обещаю, – сказала Френсис.

– Я подвел тебя, я знаю, что подвел. Все эти годы тебе приходилось… нести все это в одиночку. Обвиняя себя, страшась рассказать правду. Я подвел тебя.

– Нет, это не так.

Они долго стояли обнявшись, как зачарованные, далекие от всего мира, пока Оуэн не успокоился; и Френсис стало ясно, что Пэм права: она сможет все это вынести. Она будет жить дальше, потому что время, которое она проведет без него, стоит тех мгновений, когда все будет так, как сейчас. Когда она сможет обнять его и полной грудью вдохнуть его запах. Ей будет трудно, но это лучше, чем целая жизнь с кем-то другим. Когда они наконец разъединились, Френсис опустилась на ступеньку, покрытую мхом и проросшими сквозь трещины колокольчиками, над ее головой изгибались сирень и бузина. Она погрузила пальцы в грубую шерсть Пса и крепко за него ухватилась. На нижней ступеньке Оуэн обернулся, освещенный солнечными лучами со стороны Александра-роуд. И долго смотрел на нее, прежде чем уйти.

* * *

На следующее утро, услышав робкий стук, Френсис открыла дверь и замерла от неожиданности.

– Господи, – прошептала она, затем опустилась на колени и протянула руки.

Дэви отпустил руку Норы и шагнул в объятия Френсис.

– Дэви! – воскликнула она. – О, я так рада тебя видеть!

Она уже и забыла, какой он маленький, какой худой. Это было все равно что обнимать птенца или изголодавшегося котенка. Пахло от него по-новому, и Френсис догадалась, что он помыт и в новой одежде. Он не ответил на ее объятия, но она этого и не ожидала. Она рассмеялась, рассматривая его, проводя ладонями по его рукам и приглаживая волосы, взъерошенные ее объятиями.

– Господи, Дэви, ну и приключение у тебя было, правда? – сказала она, и Дэви торжественно кивнул.

Френсис сморгнула слезы и утерла мокрый нос тыльной стороной запястья.

Когда она встала, Дэви продолжал держать ее за руку. Нора улыбалась, несмотря на печаль в глазах.

– Ну вот, – сказала она, – я подумала, ты будешь рада его видеть.

– О, я… Большое вам спасибо! Но разве Кэрис не рассердится?