Должен сказать, что со времени нашего последнего разговора о романе Эдгара По капитан Лен Гай отбросил в общении со мной былую сдержанность. Теперь нам с ним нередко доводилось болтать о том о сем. В тот день он сказал:

– Присутствие китов свидетельствует о близости берега. Здесь две причины: первая – это то, что ракообразные, которых киты употребляют в пищу, всегда держатся вблизи берегов; вторая же состоит в том, что самкам требуется мелководье, чтобы производить на свет потомство.

– Если дело обстоит именно так, капитан, – отвечал я, – то почему же мы не заметили больше никакой земли, отойдя от Южных Оркнейских островов и приближаясь к Полярному кругу?

– Ваше замечание справедливо. Чтобы увидеть землю, нам следовало бы отклониться на пятнадцать градусов к западу, где расположены открытые Беллинсгаузеном Южные Шетлендские острова, острова Александра I и Петра, наконец, Земля Грейама, впервые открывшаяся взору Биско.

– Выходит, что присутствие китов не всегда свидетельствует о близости земли?

– Даже не знаю, как вам ответить, мистер Джорлинг. Возможно, что заключение, которым я с вами поделился, не имеет под собою оснований. Быть может, разумнее было бы связать огромное количество китов с погодными условиями этого года…

– Я тоже не вижу иного объяснения. Это соответствует, кстати, нашим собственным наблюдениям.

– Что ж, остается воспользоваться столь благоприятными условиями, – отвечал капитан Лен Гай.

– Не учитывая при этом упреков, раздающихся со стороны части экипажа…

– В чем могут нас упрекнуть эти люди? – вскричал капитан Лен Гай. – Насколько мне известно, их брали на корабль не для охоты! Они отлично знают, для чего мы их наняли, и Джэм Уэст поступил верно, не дав им продолжить свои бессмысленные разговоры. Моя старая команда не позволила бы себе подобных замечаний!.. Да, мистер Джорлинг, остается сожалеть, что я не смог ограничиться ею! К сожалению, это было бы невозможно – ведь надо принимать во внимание количество туземцев, населяющих остров Тсалал!

Спешу пояснить, что хотя мы не занимались охотой на китов, прочий морской промысел вовсе не возбранялся. Учитывая скорость «Халбрейн», от невода или тройной сети было бы мало проку. Однако боцман велел закинуть за корму удочки, что весьма способствовало большему разнообразию меню – к вящему удовольствию желудков, уставших от солонины. На удочки попадались бычки, лососи, треска, скумбрия, морские угри, кефаль, рыбы-попугаи. Не бездействовали и гарпуны: ими удавалось добывать дельфинов и морских свиней, темное мясо которых пришлось экипажу по вкусу, а филе и печень вообще являются лакомыми блюдами.