II

Решение принято!

Дирк Петерс!.. Хант и метис Дирк Петерс – одно лицо!.. Преданный спутник Артура Пима, тот, кого так долго и тщетно разыскивал в Соединенных Штатах капитан Лен Гай, тот, чье присутствие среди нас могло стать причиной продолжить путешествие!..

Внимательному читателю, вероятно, хватило чутья, чтобы за много страниц до окончательного разоблачения узнать в Ханте Дирка Петерса и с нетерпением дожидаться, когда же это станет ясно и всем остальным. Что ж, этому не приходится удивляться. Более того, я бы пожал плечами, если бы такая догадка не посетила вас.

Ведь подобный вывод напрашивался сам собой; остается только гадать, как капитан Лен Гай и я, столько раз перечитывавшие книгу Эдгара По, где портрет Дирка Петерса набросан весьма выразительными штрихами, не заподозрили, что человек, завербовавшийся к нам на корабль на Фолклендах, и есть тот самый метис… Готов признать свою недогадливость, однако замечу, что она не была беспричинной.

Да, все в облике Ханта выдавало его индейское происхождение, а ведь и Дирк Петерс был выходцем из племени упшароков, обитающего на Дальнем Западе, так что одно это могло бы навести нас на верный путь. Однако прошу обратить внимание на обстоятельства, при которых Хант представился на Фолклендах капитану Лену Гаю, – обстоятельства, никак не располагавшие нас подвергать сомнению его слова. Хант жил на Фолклендах, в несусветной дали от Иллинойса, среди матросов всех национальностей, дожидавшихся сезона путины, чтобы завербоваться на китобойные суда… Поступив на судно, Хант вел себя со всеми окружающими крайне сдержанно. Сейчас мы впервые услыхали его голос, ранее же ничто не заставляло заподозрить, что этот человек скрывает свое настоящее имя. Кстати, даже заговорив, он назвался Дирком Петерсом только под самый занавес, уступив настойчивости капитана.

Верно, Хант был человеком необыкновенным, какие редко встречаются нам на жизненном пути, поэтому мы могли бы приглядеться к нему и раньше… Да, теперь-то мне понятно, чем объясняется его странное поведение с той поры, как шхуна пересекла Полярный круг, и еще пуще после того, как она вошла в свободные ото льда воды… Стал понятен его взгляд, неизменно обращенный на юг, и его рука, всегда инстинктивно тянувшаяся в том же направлениии… Уже на островке, названном именем Беннета, он вел себя так, словно бывал здесь и раньше: ведь это он подобрал там доску с «Джейн»… Наконец, остров Тсалал… Здесь он уверенно встал впереди, и мы потянулись за ним, как за опытным проводником, по развороченной долине до самой деревни Клок-Клок, до оврага и до того самого холма, в толще которого тянулся когда-то лабиринт, от которого не осталось теперь буквально ничего… Да, все это должно было открыть нам глаза и зародить – по крайней мере, у меня! – подозрение, что Хант как-то связан с приключениями Артура Пима!