Именно здесь семеро с «Джейн» прожили долгие годы, все больше переполняясь отчаянием, подобно тому, как это предстояло теперь нам, – правда, в несравнимо лучших условиях, ибо плодородие почвы острова Тсалал дарило им все то, чего мы были лишены на Земле Халбрейн. Ведь мы были обречены на гибель с того момента, когда у нас выйдут последние припасы, их же не подстерегала эта участь. Они могли ждать бесконечно долго… – и ждали!

Им и в голову не приходило, что Артур Пим, Дирк Петерс и Аллен могли пережить обвал, и они были правы, если говорить о последнем. Разве могли они представить, что Артур Пим и метис, захватив челн, повернули в открытое море?..

По словам Уилльяма Гая, ничто не нарушало монотонности их существования на протяжении всех 11 лет, даже возвращение туземцев, которые испытывали теперь ужас от одного вида берегов острова Тсалал. Никакая опасность не угрожала им. Однако они чем дальше, тем больше утрачивали надежду на спасение. В первые годы всякий раз с наступлением лета и освобождением моря ото льда они уговоривали сами себя, что на поиски «Джейн» будет отправлен корабль. Однако спустя лет пять надежда оставила их…

Уилльям Гай воспользовался не только росшими вблизи деревни плодами земли, в том числе растениями, помогающими от цинги – ложечницей и бурым сельдереем, которые бойко пустили корни вблизи пещеры, но и домашней птицей – курами и превосходными утками, а также черными свиньями, размножившимися на острове в большом количестве. Кроме того, новые островитяне наловчились добывать, не прибегая к огнестрельному оружию, выпей с черным как смоль оперением. Они использовали в пищу и сотни яиц альбатросов и галапагосских черепах, зарытых в песок; одних этих черепах, отличающихся огромными размерами и изысканным мясом, вполне хватило бы, чтобы спастись от голода во время антарктической зимовки.

Осталось упомянуть неисчерпаемые ресурсы моря, нареченного нами именем Джейн, в бухтах которого кишмя кишела всяческая рыба – лососи, треска, скаты, морские языки, барабульки, лобаны, камбалы, рыбы-попугаи, а также бесчисленные моллюски во главе с вкуснейшими трепангами, которыми собиралась загрузить свои трюмы английская шхуна, дабы продать их на рынках Поднебесной империи…

Не станем останавливаться на жизни этих людей с 1828 по 1839 год. Разумеется, нешуточным испытанием были зимы. При том, что лето на островах архипелага неизменно было очень мягким, зима приносила дожди, а затем снега и ураганы. Потом все антарктические края оказывались во власти лютых морозов. Море, забитое дрейфующими льдами, замерзало на 6–7 месяцев. Лишь когда над горизонтом снова появлялось солнце, можно было рассчитывать, что море снова очистится ото льдов и примет тот вид, который поразил Артура Пима, а потом и нас, стоило нам пройти южнее пакового льда.