– Конечно. В любое время.
– Тогда я скоро загляну, – пообещал я.
– Поторопись!
Потом мне припомнилось что-то еще, сказанное им.
– Дэвид, ты говорил о двух призраках. Какой второй?
– Что? – Он хмуро смотрел на меня, поднимая окно, потом остановился, не закрыв его до конца. – А-а, это… Колокол, понимаешь ли…
– Колокол? – повторил я, чувствуя, как мурашки побежали по коже. – Какой колокол?
– Призрачный колокол! – крикнул он, отъезжая от обочины. – Что еще? Он звонит под землей или на глубине моря, обычно когда туман или во время прилива. Я постоянно прислушиваюсь, но…
– Не повезло? – автоматически спросил я.
Собственный голос показался мне чужим.
– Пока нет.
Он в последний раз улыбнулся, помахал мне рукой и поехал по улице. Вопреки здравому смыслу и логике, в моих ушах звучали слова старухи, сказанные у церкви: «Что насчет
В самом деле, что насчет другого колокола…
IV. Ядовитые испарения
Только на полпути домой я осознал, что так и не подобрал себе книгу. Мой разум занимали открытия Дэвида Паркера, хотя, если он проявлял любопытство и возбуждение, я испытывал лишь смутную тревогу.
Вернувшись в Харден – мой дом стоит на холме на южной окраине деревни, – я вспомнил, где уже видел что-то наподобие фигуры на оттиске Дэвида. И точно, изображение обнаружилось в моей старинной, иллюстрированной двухтомной домашней Библии. Я не заглядывал в нее уже около года; она стала просто украшением моих книжных полок.
Да, это была одна из многих маленьких иллюстраций в Книге Судей, XIII: изображение рыбоподобного божества на монете или медальоне филистимлян. Дагон, чей храм Самсон разрушил в Газе.
Дагон…
Память прояснилась, и до меня внезапно дошло, где я видел другое изображение этого божества. В Сандерленде был прекрасный музей, куда отец часто водил меня, когда я был маленьким. И там, в музейной коллекции монет и медалей, я видел…