– Нет, – проговорил наконец отец хриплым голосом. – Я не смогу пойти с тобой, Джей-Ти.
Пусть Бог меня простит, но только одно слово возникло в тот момент в моем сознании:
– Кори! – крикнул отец. – Подожди!
– Хорошо, это мне и нужно было услышать! – сказал шериф Эмори.
Он поднялся, взял с кофейного столика свою шляпу и нахлобучил ее на голову. Шляпа помялась и села криво, серебряная звезда шерифа перекосилась.
– Отлично, черт возьми! Все только и говорят, что давно пора упрятать Блэйлоков за решетку, все кому не лень пинают меня за то, что я брал их грязные деньги, но, как только представляется возможность что-нибудь сделать, все прячутся в кусты и тянут туда своих братьев, мужей, дядьев и всю родню. Отлично, черт возьми!
– Мне очень жаль, но я действительно не могу… – начал было отец.
– Забудь, Том. Сиди дома в тишине и покое. Спокойной ночи.
Шериф Эмори вышел за дверь на холод. Под его ногами зашуршали и затрещали листья. Вскоре все звуки стихли. Отец постоял у окна, наблюдая, как шериф садится в машину.
– Не расстраивайся, – сказала мама. – Он найдет себе других добровольцев.
– А что, если никто не пойдет с ним? Что, если все предпочтут отсиживаться в кустах?
– Ну что ж, если в городе некому помочь шерифу, это означает, что никому нет дела до закона и порядка. Значит, Зефир заслуживает того, чтобы его иссушило солнце и стер с лица земли ветер.
Отец повернулся к маме, его губы были плотно сжаты.
– Но
– Ты не сможешь помочь ему, Том. Если с тобой что-то случится…
Она не нашла в себе сил закончить фразу: стоило только подумать об этом, как на душе становилось смертельно холодно.
– Может, шериф и поступил дурно, но он заслуживает помощи. Я не должен был ответить отказом.