– Джо Сэм, – торопливо поправился мистер Моултри, улыбаясь и истекая потом. – Джо Сэм Джонс.
– Сдается мне, Дик, что тебе не удастся помочь после Рождества никакому Джо Сэму Джонсу расчистить его гараж, – покачал головой шериф Марчетт. – Скорее всего, ты встретишь утро этого дня в уютной палате какой-нибудь больницы.
– Эй, Дик, я ухожу! – крикнул сверху мистер Харджисон. – Уверен, у тебя все будет хорошо, так что не переживай.
И тогда мистер Харджисон случайно задел носком левого ботинка серебристую звездочку, давно уже висевшую на краю пробитой бомбой дыры в полу. Отец наблюдал, как маленькая звездочка плавно и грациозно, словно большая снежинка, летит вниз.
Звездочка ударилась в один из стабилизаторов в хвостовой части бомбы и разлетелась дождем блестящих кусочков стекла.
В последовавшее за этим мгновение полной тишины все четверо мужчин услышали
Из бомбы донесся шипящий звук, как будто внутри проснулась змея, растревоженная в своем логове. Потом шипение стихло, и из недр железной махины донеслось негромкое зловещее тиканье, не похожее на тиканье будильника, а скорее напоминавшее звук перегретого мотора, в котором вот-вот закипит вода.
– Вот черт! – прошептал шериф Марчетт.
– Господи помилуй! – задыхаясь, произнес мистер Моултри.
Его лицо, только что пылавшее румянцем, стало белым, как у восковой куклы.
– Бомба заработала, – сказал отец, едва сдерживая волнение.
Речь мистера Харджисона оказалась еще более выразительной. За него все сказали ноги, которые моментально вынесли его по искривленному полу на скособоченное крыльцо домика мистера Моултри и дальше, к припаркованной у обочины машине, да так шустро, словно почтальоном, как ядром, выстрелили из пушки. Автомобиль мистера Харджисона унесся прочь стремительно, как Роуд Раннер[42]: мгновение назад он был еще здесь – и тут же исчез.
– Господи, Господи, Господи, – твердил мистер Моултри, обливаясь слезами. – Не дай мне умереть!
– Том! – подал голос шериф Марчетт. – Нам, похоже, пора уносить ноги.
Он говорил тихо, словно взрывной механизм бомбы мог сработать от сотрясения воздуха.
– Не оставляйте меня одного! Джек, ты не имеешь права! Ты ведь шериф!
– Ничего не могу больше для тебя сделать, Дик. Клянусь, что хотел бы тебе помочь, но это не в моих силах. Возможно, тебе поможет чудо или волшебство, но, боюсь, дело – труба.
– Не бросайте меня здесь одного! Вытащите меня отсюда – я заплачу вам столько, сколько вы захотите!
– Извини, Дик. Будем выбираться, Том.