– Твою мать! – восклицает она, и это так странно – слышать, как она ругается, что Коул готова рассмеяться. Щедрость наваливается на гангстершу, толкая ее в грудь обеими руками, и та, зацепившись ногой за сваю, падает назад, срываясь с края причала. Ударившись с тошнотворным стуком о борт яхты, она скрывается под водой.

– Плавать она умеет? – озабоченно спрашивает Щедрость, глядя на черную воду, в которой лицом вниз плавает женщина. – О черт, кажется, мне придется лезть в воду! – Она начинает стаскивать с себя «апологию».

– Что? – Шок. Это шок.

На это нет времени, крошка.

Катер приближается. На носу мигает фонарь, подавая сигнал. Им нужно уходить. Теперь нужно думать только о том, как попасть на борт катера.

Но Билли…

Билли подобрала пистолет. Она держит его как священную реликвию, крутит в руках, плечо у нее в крови.

Майлс делал так, когда был совсем маленьким, мелькает у Коул безумная мысль. Дев называл это «младенческой наукой». Взять незнакомый предмет. Покрутить его так, покрутить эдак, засунуть в рот. Достать изо рта, снова покрутить, отложить в сторону.

Не будет ли лучше для всех, если Билли сейчас просто засунет пистолет себе в рот?

Самая худшая ее сторона, у самой поверхности, готовая вырваться наружу.

Это не ты.

«Возможно, это я, Дев». Возможно, сейчас она действительно желает своей сестре смерти. Один раз она уже прошла через осознание своей вины. Один раз уже пережила это.

Сестра направляет пистолет на них. Руки у нее трясутся.

– Вы не сядете на этот катер!

Внизу в воде громкий плеск. Но Коул не может посмотреть.

– Ступай к такой-то матери, Билли, – говорит она, спокойно и раздельно.

– Это ты мне? – визжит Билли. – Это ты втянула нас в это! Ты заставила меня так поступить!