– Ты права, – кивнул он. – Но вот тут, – Шура приложил руку к груди, – болит. Никак не привыкну я ко всей этой кутерьме.

И тут неожиданно кот, лежавший до этого почти у самого огня, подошёл к Наполеонову, запрыгнул ему на колени и стал мурлыкать.

Шура от неожиданности чуть не свалился на пол, Мирослава же едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

В это время распахнулись двери и Миндаугас вкатил в гостиную столик, сервированный к чаю.

– Прошу к столу, – торжественно произнёс он.

И тут, заметив вытянутое от удивления лицо Шуры, искрящиеся от смеха глаза Мирославы и топчущегося на коленях Наполеонова Дона, невольно улыбнулся и сам.