Она всегда надеялась, что мама по-своему желает ей счастья.

– Хайнес всё ещё не женат, и у тебя есть шанс привлечь его внимание. Ты очаровательна, хорошо воспитана, наша семья имеет древнее происхождение и превосходную репутацию.

– У господина Узээриша сейчас большая печаль, – сдавленно напомнила Лоэзия.

– Вот именно! Ему сейчас так необходимы поддержка и участие. Завтра я собираюсь нанести визит в дом Вотых, возможно, удастся повидаться и с хайнесом. Он сейчас проживает там. Ты можешь поехать со мной. Там сейчас много достойных мужчин. В конце концов, среди Вотых господин Ранхаш далеко не самый интересный жених. Вернулся господин Вахеш, а он когда-нибудь встанет во главе Вотых. И он тоже свободен. Я также слышала, что и господин Ирриван находится сейчас у старого консера, а его мать, как знаешь, происходит из очень достойного рода…

– Нет.

– Что? – госпожа Елалия непонимающе моргнула.

– Я не поеду, – голос побелевшей как снег Лоэзии прозвучал безучастно. – Мне дурно.

– О, – расстроенно выдохнула мать. – Но ты подумай о моём предложении.

– Я подумаю, госпожа Елалия, – девушка медленно подняла голову и пристально посмотрела на сарену. – Подумаю.

Повисла тишина. Сарена не отрываясь смотрела в потемневшие серые глаза дочери, и её лицо слегка изменилось. Во взгляде появилась едва уловимая обескураженность, губы дрогнули, но это всё, чем она выдала свою растерянность.

В дочери определённо что-то поменялось. Прежняя Лоэзия не была способна скрывать свои чувства и редко противилась желаниям родителей.

Но сейчас она вела себя по-другому.

– Отдыхай, моя дорогая, – сарена решила, что дочери совершенно точно нужен хороший отдых, и поднялась. – Я передам от твоего имени самые искренние соболезнования хайнесу.

Лоэзия ничего не ответила и, дождавшись, когда за матерью закроется дверь, подобрала ноги и, обхватив колени руками, уткнулась в них лицом.

Дверь вновь отворилась, и внутрь заглянул обеспокоенный Юдриш.

– Ба, госпожа, да вы плакать изволите?

– Нет, – девушка подняла голову, и оборотень убедился, что удариться в слёзы она не успела, хотя глаза блестели.

– Ну будет вам! – оборотень прошёл внутрь и прикрыл за собой дверь.

– Ты слышал, что она сказала?

– С первого и до последнего слова, – не стал отпираться мужчина.