Светлый фон

Тот не ответил, продолжая пристально всматриваться между перилами. До слуха мужчин долетели возмущённые крики:

– …да как такая, как ты, может надеяться на благосклонность моего сына?! Дрянь! Если я увижу тебя рядом с ним ещё раз, пойду жаловаться главе школы. Я отправила сына учиться, а не за тем, чтобы ему подсовывали низкосортных девиц.

Ранхаш двинулся к башне, но его неожиданно схватил за локоть Узээриш.

– Опять!

Оборотни обернулись и увидели подбегающих Майяри и Эдара. И парень был очень зол.

– Опять эта сволота к ней лезет, а его мамаша за это Лирку честит! – Эдара аж трясло от гнева.

– М-м-м… – Узээриш прищурился. – Как её… Лирка?

Ранхаш кивнул, с интересом смотря на хайнеса.

– А полное имя?

– Это полное.

Хмыкнув, Узээриш сам пошёл к башне и, уцепившись за выемку между камнями, проворно полез наверх.

Лирка даже не слышала, что кричит рассерженная высокородная госпожа. Она слышала только своё сердце, которое, казалось, бухало прямо в ушах, и судорожно прижимала к себе несчастное растение, пачкая одежду землёй.

За спиной раздался тихий шорох, на Лирку легла тень, и женщина осеклась, поражённо уставившись на мужчину, сидящего на корточках на перилах. Из-за бьющего в спину солнечного света лицо его было в тени, и только мягко светились жёлтые глаза да виделись косые очертания улыбки.

Мужчина медленно качнулся вперёд, спрыгнул на площадку, и тень скользнула назад, открывая его лицо. Женщина побелела, узнав хайнеса, которого ещё хайреном видела на соревнованиях в школе.

Узээриш встал вплотную к посеревшей Лирке и, склонившись, с укором произнёс:

– Госпожа Лирка, прячетесь от меня? Как жестоко. Чем я заслужил немилость моей славной спасительницы?

Глава 58. Секрет Лирки

Глава 58. Секрет Лирки

 

Узээриш приподнял голову и бросил взгляд над затылком застывшей изваянием девушки на благородную родительницу и её сына. Их лица показались ему знакомыми. За четыреста лет жизни он успел повидать больше высокородных рож, чем хотел бы помнить. Имён этих физиономий, впрочем, Риш не вспомнил и опять склонился над кучерявой головой, напуская во взор побольше тепла.