– Ну ещё бы ты в обморок не грохнулась, – девушка с осуждением посмотрела на подругу и смахнула чёрную нить, свернувшуюся загогулиной в ложбинке между грудей.

Нить не смахнулась. Майяри нахмурилась и попыталась подцепить её кончиками пальцев, но те прикоснулись лишь к тёплой коже.

Нить не лежала в ложбинке. Она была там нарисована.

Присмотревшись, девушка поражённо вскинула брови.

– Это что…

Лирка проследила за её взглядом, уставилась на чёрную загогулину… и резко села, натягивая на груди простынь. Дурнота мгновенно позабылась, и оборотница испуганно посмотрела на подругу. Та ответила возмущённым взглядом.

– Это запрещённый символ! – прошипела Майяри так, чтобы её точно не услышали за дверью. – Тебя на каторгу за него отправят!

То, что она сама не раз нарушала законы, ничуть Майяри не смягчило. За себя она не переживала, а вот за Лирку боялась.

Подруга сжалась и забегала глазами. Лицо её сморщилось, будто она сейчас расплачется.

– Ты чего? Я-то не злюсь! Просто за дверью хайнес…

Лирка посерела, и Майяри показалось, что она сейчас опять уплывёт в обморок.

– Да я тебя не пугаю! Спокойно, спокойно. Даже если он разозлится, я тебя в обиду не дам. Просто я не понимаю. У тебя проблемы? Ты скрываешься? Ты можешь мне сказать. Я помогу. Мы поможем! Это же… это же… – Майяри уставилась на судорожно прижимаемую к груди простынь и вновь перешла на еле слышный шёпот, – ментальная печать из разряда иллюзий запаха. Менталистика под запретом, ты же помнишь? Ею могут заниматься маги только по особому разрешению.

– Я помню, – с трудом отозвалась Лирка.

– Тогда что произошло?

Лирка посмотрела в обеспокоенные тёмные глаза подруги и почувствовала, как внутри в очередной раз за эти дни подламывается решимость, как к горлу подступают слёзы, а в мысли вселяется страх.

«Молчи!», – змеёй зашипел дух.

«Друг может стать поддержкой, – не согласился с ним господин Наэш, – если ты доверяешь ей, то поделись».

«И жреца много!»

«Жрецу не скажешь всего».

Вцепившись в волосы, Лирка тихо застонала.