Ранхаш отвёл взгляд. Иступленные мольбы Майяри изрядно подточили его выдержку, и теперь ему требовалось время, чтобы восстановить её.

В голове стучало и стучало: «…после смерть… иди домой», – и Майяри чувствовала себя так, словно сходит с ума. Ощущения были ей знакомы. Только ранее она сталкивалась с ними после казни брата. После. А теперь готова была рыдать в ожидании гибели Ранхаша.

Её нашли. На сознание волнами накатывал липкий страх, что овладевал ею всякий раз, когда очередной побег заканчивался неудачей. Только тогда она предвкушала наказание, боль или иное испытание. Предвкушение наказания и отчаяние, оттого что она вновь потерпела неудачу, заставляли её дрожать.

Но сейчас она боялась другого.

«…после смерть… иди домой…»

Сперва предупреждение, знак, что «Мы нашли тебя. Видишь? Это мы». А затем приказ возвращаться и…

«…после смерть…»

…и возможное наказание в случае непослушания.

Иди домой, иначе смерть.

Кто умрёт? Кому попытаются навредить? Ранхашу? Её друзьям? Господину Шидаю? Викану? Или…

Перед внутренним взором калейдоскопом закружились лица тех, кто ей дорог.

– Эй, Майяри, ты чего?

Девушка вскинула голову и поняла, что стоит на коленях перед диванчиком, на котором спит неузнаваемый Викан – лицо приобрело новые цвет и форму, – а над ней склонился обеспокоенный Шидай.

– Что-то случилось? Ты влетела в такой панике…

Панике? Слово пробудило в памяти деда, и его ровный холодный голос напомнил, что она не в состоянии сбежать, потому что постоянно торопится и паникует.

Майяри пару раз крепко ударила себя по щекам и с яростью уставилась на лекаря.

– Вы знаете, что Ранхаш хочет ехать к сумеречникам? – требовательно спросила она.

Шидай смущённо крякнул и выпрямился, почёсывая голову.

– Знаете! – зашипела Майяри. – И знаете, что мне полагается просто сидеть здесь и ждать его!