– Вы уж хоть ворота с храма снимите и на стену поставьте, а то придут гости, а постучать некуда. Что ты на меня так смотришь? – девушка вновь взглянула на деда. – Я – единственное продолжение твоей крови. Убьёшь меня? А кто позаботится об этих не умеющих жить калеках? – она широким жестом обвела собравшихся жителей. – Не бойтесь, мои дорогие подданные. Я обязательно позабочусь обо всех, кто выживет после битвы. В отличие от старейшины, я держу свои обещания. А сейчас прошу меня простить, я устала и хочу спать.

И, обойдя застывшего деда, Майяри спокойно направилась в сторону лестницы.

Возможно, ей не удалось бы так просто уйти, но в этот момент раздался крик:

– Господин!

По улице бежал невысокий мужичок с яростно выпученными глазами.

– Моя дочь, моя глупая дочь… – начал он и умолк, когда старейшина Ирдар резко повернулся к нему. – Она… она… ночью… её нет в комнате.

– Что? – негодующе шевельнул ноздрями господин. – Её охраняли.

– Ей кто-то помог. Как и другим! Среди нас есть предатель!

Выдержка старейшине не изменила. Он лишь на секунду прикрыл глаза, а потом ровно распорядился:

– Займитесь воротами. Сейчас не до глупых девчонок.

Майяри напряглась. Что здесь происходит?

– Ты, – строго окликнула она увиденную в толпе Иррадеру, – за мной…

– Но, госпожа… – женщина испуганно осмотрелась в поисках свекрови, но Майяри негодующе прищурилась и свистяще прошипела:

– Ты не видишь, как я выгляжу? Живо за мной!

– Да, госпожа, – поникла Одевающая.

А Майяри напоследок бросила взгляд в проём ворот и застыла.

Солнечные лучи и ветер потихоньку начали разгонять туман, и в дымных прорехах она увидела вдали плоские вершины кряжа, где закончил свою жизнь Борий. Девушка ещё раз посмотрела на охрану и, столкнувшись с их мрачными взглядами, подумала, а можно ли было что-то рассмотреть в ночи с такого расстояния.

Вспомнилось, что в тот момент из-за тучи выглянул волчий месяц. Хотя нет, как они могли видеть? Там же такая же защита, как и на общине. Пока совсем близко не подойдёшь, и не увидишь.

В своих покоях Майяри тут же прижала Иррадеру к стене и грозно потребовала: