— Старый дурак, — проворчала Матильда Шор. — Шестидесятилетний дурак убежал с женщиной вдвое его моложе.

Мейсон повернулся к Джеральду Шору.

— Наверное, вам лучше объяснить ей, откуда вы знаете, что Франклин жив, — заметил адвокат.

— Он позвонил нам сегодня во второй половине дня. Вернее, он позвонил Хелен.

Кровать заскрипела, потому что Матильда изменила положение, повернувшись к тумбочке. Она открыла ящик, вынула очки в стальной оправе, надела их на нос и посмотрела на племянницу так, словно исследовала микроба под микроскопом.

— Значит, он позвонил тебе. Боится меня, как я предполагаю.

Открылась дверь, и в палате появилась медсестра в тщательно отглаженной и накрахмаленной форме.

— Больная не должна волноваться, — предупредила она. — Ей вообще не следовало бы принимать посетителей. Вы можете находиться здесь не более нескольких минут.

Матильда повернулась к медсестре с гневным видом:

— Со мной все в порядке. Пожалуйста, оставьте нас.

— Но врач…

Матильда Шор жестом показала на дверь, словно королева отдавала приказ подданной. Медсестра с минуту колебалась.

— Мне придется поставить врача в известность, — наконец сказала она и вышла из палаты.

Матильда снова посмотрела на Хелен Кендал.

— Итак, он звонил тебе, а ты и словом не обмолвилась. И это твоя благодарность. Десять лет я только тобой и занималась, а ты…

— Понимаешь, Матильда, она подумала, что, не исключено, это самозванец, — быстро перебил Джеральд Шор. — Поэтому она не хотела тебя зря беспокоить, а решила вначале удостовериться.

— Но почему он позвонил ей?

— Вот в этом-то все и дело, — попытался объяснить Джеральд Шор. — Все указывало на то, что звонил не Франклин, а какой-то самозванец, которому что-то нужно от нашей семьи. Мы подумали, что лучше все выяснить поподробнее перед тем, как сообщать тебе.

— Я не ребенок.

— Я понимаю, Матильда, но я решил, что так будет лучше.