Они дошли до машины и залезли внутрь. В тот самый миг позвонила КП и подтвердила, что они могут рассчитывать на допрос в Управлении через полчаса. Йеппе показал Саре большой палец и, закончив разговор, завел машину.

— Можно готовиться к допросу.

— О’кей, прекрасно. — Сара вытянула ремень безопасности и посмотрела в окно со стороны пассажира.

Йеппе откашлялся.

— Вообще-то, я хотел сказать… мне жаль, что мы так… м-м-м… — Даже в его собственных ушах это звучало натянуто.

— Забудь! — устало сказала она, не поворачиваясь к нему, без всякой злости. — Все свое терпение я отдаю детям, и на запутавшихся в себе мужчин ничего не остается.

— Ладно.

— Давай будем просто хорошими коллегами, как прежде. Забудем о том, что произошло. Ведь это так просто. — Ее безразличная интонация ранила гораздо больнее, чем слова.

Йеппе сидел за рулем со странным ощущением внутренней опустошенности. Но ничего не оставалось, как взять себя в руки и проявить профессионализм.

— Думаешь, мы поймали настоящего преступника?

Она так и продолжала сидеть отвернувшись, пока они не проехали добрую часть Гаммель Конгевай. Йеппе заметил часовую мастерскую на левой стороне улицы. Сара повернулась к нему и ответила, обеспокоенно сдвинув брови:

— Скажу так. Я надеюсь, что это он. Потому что если это не так, возможно, мое вчерашнее посещение заставило эту хрупкую душу переступить границы дозволенного.

* * *

Им пришлось прождать почти час, пока Миккеля Хустеда под конвоем перевезли из Травматологического центра Королевской больницы в Управление, где два сотрудника усадили его на жесткий стул в комнате для допросов под номером четыре, а сами устроились позади него, сцепив руки за спиной.

От него так воняло шнапсом и желудочной кислотой, что скоро запах наполнил всю комнату, и Йеппе слышал, как Сара сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем сесть. Туловище Миккеля Хустеда угрожающе нависало над столом, но примерно через минуту он поднял голову и изо всех сил постарался сфокусировать блуждающий взгляд на Саре. Подозреваемый кренился на стуле то в одну, то в другую сторону и косился из-под тяжелых век, больше характерных для восьмидесятилетнего старика. Йеппе не мог понять — человек напротив пытается выглядеть грозно или же просто мучается от подступающей к горлу тошноты.

В данный момент невозможно было установить, каким образом сложилась напряженная ситуация вокруг семейства Оманн и позже переросла в намерение захватить заложников. Похоже, Миккеля Хустеда можно было повалить, ткнув кончиком пальца.

— Миккель, и снова здравствуйте. Благодарю за вчерашний прием. — Сара невольно отклонилась назад, подальше от перегарного духа.