— Я думаю только о том, как бы избежать стрельбы. Ты же знаешь, я не люблю развлекаться, стреляя в людей.

Пока Гарриэт была в ванной, я собрал чемоданчик.

Только она оттуда вышла, постучал Эскудеро. Я впустил его в комнату и запер дверь. Я знал, что бой хитер и нахален и его нужно захватить врасплох. Когда мальчишка подошел ко мне поближе, я влепил ему пощечину, потом еще раз ударил по другой щеке.

— Мистер, мистер! — закричал он, заслоняя лицо рукой. — Не бить Эскудеро, мистер!

На этот раз он получил в ухо.

— Ты был боем мистера Мерфи, но сказал, что не был. Я спрашивал, знаешь ли ты его, а ты соврал, что нет. Я спрашивал у тебя адрес Моники Гонсалес, и ты соврал, что не знаешь, хотя относил ей цветы.

— Эскудеро не знать…

— Знать, но врать. Ты также готов был засвидетельствовать, что мистер Мерфи был гомосексуалистом и даже тебя изнасиловал. Обещал ты это полиции или нет?

— Эскудеро…

— Эскудеро скажет всю правду, или мне придется навсегда заткнуть его наглую лживую пасть. Ты работаешь на этих мерзавцев, ты даже рылся в моих бумагах. Ты постоянно сообщал полиции, куда я выхожу, что делаю и когда посещаю свое посольство.

Я еще раз его ударил. Бой отлетел к стене.

— Из тебя вырастет такая же скотина, как и они все. Как зовут офицера, который велел тебе шпионить?

— Не знать, Эскудеро быть хороший бой…

Я вытащил револьвер. Эскудеро съежился в углу. Я снова его ударил.

— Майк, перестань! — воскликнула Гарриэт.

— Замолчи, Гарриэт, — сказал я.

— Мистер, не убивать, мистер…

— Я буду убивать, если не скажешь правды. Не бойся, полиции я тебя не выдам.

— Мистер не обманывать?

— Отвечай теперь на вопросы, мне некогда. Если соврешь — пристрелю.