Лицо великана ужаснуло ее звериной свирепостью. Взгляд источал ненависть. Он ревел, брызгая пеной.

— Умри, проклятое чудовище!

Ариадна приподняла тяжелый стул, откинула назад голову; на мгновение замерла, мышцы ее напряглись, как тетива лука, и тогда она закричала и обрушила на Борея сокрушительный удар, выплеснув наконец всю скопившуюся ярость.

Пятнадцать сантиметров ржавого железа пронзили мозг великана.

Глава 130 29 июля 510 года до н. э

Глава 130

29 июля 510 года до н. э

«Пришло время уничтожить общину», — размышлял человек в маске.

Он вернулся в Совет после нападения на виллу Милона. Стоя на возвышении, он наблюдал за залом: семьсот повернутых к нему напряженных лиц и зияющая пустота с левой стороны, где раньше сидели пифагорейцы.

Из-под черной маски донесся хриплый, обжигающий шепот, потрясший гласных:

— Мы обезглавили змею, но теперь нам предстоит сделать то же самое, что сделал Геракл с Гидрой: убедиться, что не вырастут новые головы. — Человек в маске наклонился в сторону слушающих, затем продолжил более энергично: — Или вы хотите, чтобы братство — это чудовище, которое полностью подчинило себе вашу волю — снова превратило Кротон в стадо баранов?

— Нет! — в один голос взревели семь сотен.

Человек в маске удовлетворенно кивнул: обида и насилие опьянили Совет, они сделают все, о чем он попросит. Следует продержать их в этом состоянии как можно дольше, пока он не уничтожит все, что связано с Пифагором.

Он воздел руки и продолжил речь, не скрывая ликования, отчетливо звучавшего в голосе:

— Тогда мы должны использовать нашу силу, нашу армию, чтобы стереть общину с лица земли. Камня на камне не должно остаться от логова тех, кто десятилетиями обманывал и позорил Кротон!

Слушатели восторженно зааплодировали. Он продолжал их подогревать, хотя ему не терпелось перейти к делу. Килон настаивал, что действовать необходимо через Совет, и следовало удовлетворить это его требование. Чтобы использовать армию, нужно было опираться на закон… по крайней мере, до поры до времени.

«Скоро я упраздню Совет и стану единственным правителем Кротона», — усмехнулся человек в маске.

Со своей скамьи Килон наблюдал за человеком в маске, очарованный абсолютной властью, которую тот отныне воплощал. Он прекрасно понимал, что этот человек использовал его, чтобы достичь желаемого положения; однако не собирался совершать ошибку и ему противостоять.

«Самое разумное — оставаться его правой рукой», — размышлял он.

Человек в маске заявил, что они обезглавили змею, на самом же деле все было иначе: Пифагор сбежал. И Килон, и сам человек в маске были тому свидетелями. Обойдя пронзенный труп Милона, они двинулись по узкой тропинке, ведущей к берегу. Прибыв к морю, в пятидесяти метрах от берега они увидели лодку, еще одна только что отчалила. В дальней лодке они явственно различили Пифагора. Солдаты попытались направить лошадей в море и метнули копья в ближайшую лодку, но никого не задели. Других лодок на берегу не оказалось, преследовать беглецов было невозможно, и у них не оставалось выбора, кроме как молча смотреть им вслед.