— Сложно мне вот так сразу ответить на ваш вопрос, гражданин Ванков! — подумав, сказал я. — Ясно одно — вы потерпевший, лишившийся драгоценной вещи. Не могу точно припомнить, когда это произошло, но это было так давно, что преступление ненаказуемо за сроком давности. Ваш брат ни словом не обмолвился об этой истории в своем завещании. Как вам помочь, просто ума не приложу. Может быть, поможет эта девушка с родинкой, если вы о ней знаете что-нибудь поконкретнее?

— Абсолютно ничего, товарищ начальник, если не считать вот этой фотографии. Вырезал ее из одного туристического журнала, издававшегося в Софии до Девятого сентября, — протянул мне Ванков большую цветную вырезку на глянцевой бумаге. Под снимком подпись: «Князь Кирилл в хижине «Кума» среди своих обожателей — туристов».

Действительно, на фотографии — князь в изящной спортивной куртке, с тростью в руке, окруженный несколькими мужчинами и женщинами в туристской экипировке. Среди них на первом плане девушка с родинкой, отмеченная карандашом аптекаря.

— Можете взять ее себе! — щедро предложил он. — Извините меня, товарищ начальник, может, я вел себя нетактично, но эти женщины, обокравшие меня, не задумываясь, поступят так же и с моим братом. Именно поэтому считаю историю с его наследством и обстановку вокруг его завещания чистейшей воды насмешкой!

На этот раз по телефону я передал своему напарнику Бакрачеву, чтобы он доставил Кюрану Янкову в управление. С ней у меня предстоял серьезный разговор. Я уже несколько раз уличил ее во лжи. Ясно, что эта женщина знала значительно больше того, что сообщила нам. Поэтому я решил оторвать Янкову от домашней обстановки, которая удерживала ее от откровенности по известным только ей одной причинам.

Казалось, что «прогулка» от дома до моего служебного кабинета оказала положительное влияние на манеру поведения Янковой, потому что на мой вопрос, кто такая девушка с родинкой, она ответила, как мне показалось, искренне:

— Да, была такая девушка. Ее звали Норой, она была приятельницей князя Кирилла.

— Хотите сказать, любовницей?

— Да. Ради него она бежала от родителей. Жила у нас недели две-три, чтоб скрыться от отца. Его высочество запретил ей говорить о себе, но, несмотря на это, постоянное общение растопило лед, и она рассказала, что является дочерью армян из Бургаса. Закончила институт благородных девиц в Швейцарии, владела несколькими иностранными языками. Ее отец был известным ювелиром и очень богатым человеком.

— Ее фамилия?

— Вот этого я не знаю.

Тогда я показал ей вырезку из журнала.