– Итак, Шарлотта, – говорит Эмили, помогая ей слезть со стола. – Одевайся, пожалуйста, и мы с тобой сходим в лабораторию. Там ты познакомишься с нашим флеботомистом, и он возьмет у тебя кровь на анализ.
Элли трясущимися руками натягивает одежду, и мы вместе выходим в коридор.
– Я подожду тебя здесь, – почти шепчу я ей и направляюсь к доске, на которой висят фотографии улыбающихся младенцев и их преисполненных радостью родителей. Наверное, это семьи, чьей беременностью занималась доктор Аванетти. Сообразив, по пути останавливаюсь и предлагаю: – Давай, я подержу твои вещи.
Элли благодарно кивает, и я принимаю из ее рук буклеты и сонограмму.
И когда я вглядываюсь в зернистое фото, на котором запечатлена новая маленькая жизнь, на моих глазах выступают слезы.
Глава 33
Глава 33
Нервничаю я больше, чем думала, и тому есть несколько причин. Во-первых, до этого я была у гинеколога всего один раз. Во-вторых, до меня наконец доходит, что я действительно беременна и мне предстоит рожать, – а боль при этом, как я слышала, просто невыносимая. Я, Элизабет Лафлин, стану матерью. Если, конечно, приму это решение.
Матерью-одиночкой.
Нищей матерью.
Когда мы возвращаемся в машину Ноя, я сижу и молча таращусь вперед, смотрю через ветровое стекло. На этот раз тишина не нервная – она, скорее, полна изумления. Я смотрю на сонограмму и не могу поверить, что это маленькая фасолинка действительно растет и развивается в моем животе. До сегодняшнего дня все это казалось каким-то ненастоящим, но теперь маленькая картинка в моих руках подтверждает – это реальность. Самая всамделишная реальность.
В каком-то смысле чувство такое, что я выиграла в лотерею. Во всех остальных смыслах – я не знаю, что с этим делать.
Потом я думаю о Шарлотте. Несмотря на то, что она, в отличие от меня, замужем, она все еще очень одинока, и ее мужа вечно нет рядом. И она все-таки как-то справляется. А еще мне не стоит забывать, что у нее есть деньги. И работа.
И я не знаю, что и думать о словах отца. Шарлотта, похоже, очень любит детей – во время осмотра она была так же взволнована, как и я. Даже учитывая накал страстей, который царил в их с отцом отношениях, я просто не могу себе представить, чтобы она скинулась с лестницы в порыве злости. В таком случае она бы не просто подвергла опасности жизнь ребенка, она могла бы умереть сама.
И я знаю, что в гневе мой отец становится просто чудовищным. Я собственными глазами видела это множество раз.
Я с содроганием вспоминаю тот случай со столом, когда моя мать чуть не умерла. В конечном итоге это и привело к разводу родителей. Отец после этого переехал к своему брату, Тайлеру. Мы с мамой съехали в маленькую квартирку, поскольку Робби, кстати, бывший друг моего отца, потерял к ней всякий интерес – она же перестала быть запретным плодом.