«А вот после казни…»

Рис налил себе стакан любимого бурбона отца.

Такое маленькое слово, а значит так много: «казнь»… Для Риса это означало жизнь, не омраченную тенью его страшного хозяина и причинами чувствовать себя чем-то маленьким и незначительным. У него есть деньги. У него есть девушка. Кто ему что сумеет запретить, как только Икс сойдет со сцены?

Присев на диван, Рис уставился в экран телевизора с выключенным звуком. Он тоже будет там, естественно. Сотни людей уже там – вон они, по всем новостям – старые христиане, молодые хиппи, другие неведомые ему души… Одни называли это протестом, другие пикетом – поле, полное автомобильных фар, костров и фонарей. Никто из них на самом деле не знал Икса, и этот факт вызывал у Риса некоторое уныние. Икс был настоящим динозавром и жестким, как старый канат, но он и вправду был единственным в своем роде. В этом ему можно было отдать должное, по крайней мере. Отсалютовав телевизору приподнятым стаканом, Рис посмотрел, как ползущие вверх тени пляшут на тюремных стенах.

– Конец эпохи, – произнес он, а потом допил виски до дна и пошел наблюдать за девушкой.

* * *

Засев в полном одиночестве в своем кабинете, начальник тюрьмы не сводил глаз с экрана телевизора. В семь часов Третий канал из Шарлотта выдал в эфир часовой спецвыпуск. «ТВ-5» из Роли запустил схожую программу в восемь, но больше сфокусированную на жертвах, семейном богатстве Икса и длинной цепи его знакомых из знаменитостей. Через какое-то время Уилсон отпер ящик письменного стола, вытащил конверт и вывалил его содержимое на стол. Паспорта с новыми именами. Проездные документы. По словам Икса, деньги будут переведены «после того, как».

«Но только после того, как…»

То, что Икс попросил его сделать, было ужасно – предосудительно, непростительно, действительно ужасно, – но у начальника не было выбора.

– Вообще никакого выбора, – произнес он вслух.

А потом набрал номер Рипли.

Когда тот прибыл, Уилсон сказал:

– Заходи. Закрой дверь.

Рипли выполнил его просьбу, и когда начальник предложил ему сесть, без лишних слов сел напротив. Они знали друг друга уже очень давно, и хоть и не дружили – откуда быть дружбе? – но хорошо понимали друг друга.

– Как обстановка?

– Адвокаты ушли. Икс ужинает.

Уилсон бросил взгляд на часы на стене. Казнь была назначена ровно на девять утра – цивилизованный час, – а не на рассвете, как люди обычно думают.

– Что там у нас с Джейсоном Френчем?

– Он будет в первом ряду, в центре. Как и хочет Икс.