– Ты больной! – Из книг Райана Лайла знала, что должна взывать к гуманизму, если у Джареда имелась хотя бы капелька, но эти слова вырвались сами собой.

– Я такой же, как ты. – Он сделал последний шаг, оказавшись прямо перед ней всего в двух-трех футах. – Эмоции, которые ощущают другие – вина, любовь, преданность, – для меня ничего не значат. Я пытался завести отношения, ходить на свидания. Скучно. Мне надо большего. Волнения. Гонки.

– Школьницы были блондинками.

– Что?

– Аарону нравились юные блондинки. Ты охотился на брюнеток. – Теперь разница в типажах девушек стала совершенно очевидной. – Аарон не убивал ни одну из них.

– Я это уже сказал. Он по этой части был полный лох. Я находил женщин. Заманивал их поглядеть на что-нибудь возле моей машины или хватал их на заправке. На парковке.

– Они были похожи на твою маму? – И на нее саму?

– Не анализируй меня. Я выбирал женщин, которые сами напрашивались.

Лайла подумала о Карен, Яре и Джули. Все молодые, все ехали по своим делам, пока он их не погубил.

– Чем?

– Привлекли мое внимание.

Он стоял достаточно близко, чтобы стало видно, насколько бесцветный у него взгляд. Лайла всегда о нем пеклась, считая одиноким и чуточку печальным. Сформированным жуткими обстоятельствами и преждевременной утратой матери. А теперь увидела его как пустую оболочку. Достойную не сожаления, а устранения. Искоренения.

Лайлу захлестнул страх. Но вместо того чтобы шарахнуться, она пустила страх в дело. Позволила ему наполнить себя темной энергией.

– И что теперь?

– От тебя зависит. – Его взгляд – дикий, но вменяемый – блуждал по ее лицу. – Можем переехать, притворившись, что деяния Аарона нас ужаснули, и начать всё с начала.

Ее передернуло от отвращения.

– Мы с тобой? Поженимся?

– Да нет. Ты что, не слушала? У меня есть потребности. Порой мне надо удалиться, побыть в своем особом месте. Поохотиться, – он снова улыбнулся. – Ты говорила это миллион раз. Мы понимаем друг друга. Нас связывают узы. Черт, потому-то я и делал все это.

Паника внутри нее разрасталась с каждым словом. Его оторванность от реальности пугала.