Инь Цзянь осторожно покосился на Ло Фэя. Тот молча кивнул, но Инь Цзянь покачал головой:

– Хотя как такое возможно? Вице-президенты Мэн и Линь были единственными людьми в офисе. Оба намечены в жертвы Эвменидами. Не забудьте запись сразу после первого отключения. На момент появления убийцы оба по-прежнему лежали в своих постелях.

– Такими мыслями вы загоняете себя в угол, – сказал Ло Фэй, приподняв брови. – Хотя я вас не виню: мне самому потребовалось немало времени, чтобы обдумать это. Наш противник тщательно все спланировал, и, если б этот кусок пенопласта не был запачкан кровью и не упал на террасу внизу, я, честно сказать, не думаю, что нашел бы ответ.

Инь Цзянь посмотрел на Лю Суна, который изучал куски пенопласта под окровавленной одеждой.

– Помните, что вы несколько минут назад сказали о Лю Суне? – спросил Ло Фэй.

– Я сказал, что он точь-в-точь как человек с камер наблюдения, – ответил Инь Цзянь и, осознав что-то, азартно щелкнул пальцами. – Ах, вот оно что! В пенопласт обрядился кто-то другой. Не Эвмениды!

Ло Фэй одобрительно кивнул.

– Первую ловушку вы обошли, – сказал он. – «Убийца» на записи – совсем не Эвмениды. Это был человек примерно того же роста, только гораздо более худой.

Инь Цзянь с Лю Суном переглянулись.

– Вице-президент Мэн! – выпалил Лю Сун. – Но как объяснить тот факт, что на записи в офисе запечатлены трое?

– Это вторая ловушка, – вздохнул Ло Фэй. – Поначалу это сбивало меня с толку. Но как только я понял, что фигура, которую мы приняли за Эвменид, – на самом деле Мэн Фанлян, тупик исчез. Помните, в ту ночь были две отдельные записи с двух разных камер?

Инь Цзянь хлопнул ладонью по столу.

– Запись постели вице-президента Мэн была фейковой!

– Ну вот, все сходится, – сказал Ло Фэй. – Часы были на той стороне кабинета, где находился Линь Хэнгань, то есть на той самой, где якобы появился убийца. До сих пор у нас не было причин сомневаться в записи постели Мэн Фанляна.

– Та запись, должно быть, была закольцована, – сказал Лю Сун, соображая. – Первый блэкаут длился пять минут. За это время Мэн Фанлян, должно быть, обрядился в пенопласт, чтобы засветить свою фигуру, сделав ее более похожей на фигуру преступника. Должно быть, он держал в мыслях, что может включиться аварийный генератор, поэтому держался к камере спиной, чтобы полиция заподозрила Эвменид. А когда электричество отключилось снова, взялся за работу.

Инь Цзянь теперь расхаживал по кабинету, продолжая свои рассуждения:

– Вице-президент Линь принял снотворное, поэтому не мог сопротивляться, когда Мэн Фанлян вспарывал ему горло. Убив Линь Хэнганя, он снял с себя тряпье, сунул в рюкзак и сбросил на террасу. А веревка, которую мы затем нашли? Он заранее спрятал ее на террасе. Мэн Фанлян сделал все это, чтобы внушить нам мысль, что кто-то якобы ворвался в офис и убил вице-президента Линь. Куски пенопласта, однако, выдали бы его, поэтому он выбросил их в окно, полагая, что те в силу своей легкости рассеются по большой площади и таким образом не привлекут ничьего внимания. Но не учел, что один кусок, испачканный кровью Линь Хэнганя, все же попадет на террасу.