– Писать всегда проще, чем взаимодействовать с живым человеком. Тем более с такой красоткой, как ты! – подбодрила ее Самоварова. – Это только писателям непросто, – удрученно вздохнула она. – А с Ливреевым заканчивай. Не любовь это, а так – времяпровождение.

Жанка напряглась. Самоварова почувствовала, как в ней снова завозились обида и злость.

Она сжала руку девушки:

– Плюнь и разотри! И благодари своего ангела-хранителя, что так легко отделалась. Все происходит не случайно. Не исчезни Алина, промурыжил бы он тебя еще пару месяцев, пока работа здесь есть, и, может, еще пару лет потом, в любовницах. Оно тебе надо? Это не счастье, а заполнение пустоты. А ты должна быть счастливой, себе должна, не кому-то! Поняла меня?

– Ага, – Жанка потерла кулачками влажные от слез и солнца глаза.

– Варя, – из приоткрытого в машине окна высунулась седая, коротко стриженная голова доктора. – Цигель-цигель, ай-лю-лю!

Когда водитель тронулся с места, Варвара Сергеевна оглянулась назад и увидела, как Жанна, застыв у калитки в своем милом смешном халатике, окончательно проснувшаяся, активно машет им вслед.

Глаза Самоваровой невольно увлажнились.

На территорию больницы автомобиль не пустили.

Пожилой, с испитым квадратным лицом и квадратными же плечами охранник оказался дюже принципиальным. Невзирая на статус отполированной Андреевой машины, он недовольно отчеканил в окошко водителя:

– Автомобили строго по заказанным пропускам.

Самоварова обрадовалась: пусть человек Андрея останется подальше от несуществующей «тети Зины».

– Ну что, Варь, какой у нас дальнейший план? – спросил Валерий Павлович, после того как, забрав паспорта у охранника, минут пять сердито переписывавшего их данные в пухлый журнал, они двинулись по широкой асфальтированной дорожке.

Тенистая аллея больничного парка по бокам была заставлена свежевыкрашенными лавочками, многие из которых в этот поздний утренний час были оккупированы больными и их близкими.

Как ни старалась Варвара Сергеевна сохранять спокойствие, с каждым шагом сердце ее билось все быстрей и быстрей. В груди трепыхалось предчувствие.

– План у нас один – перехват.

– В этом госпитале, если меня память не подводит, мой старый коллега нынче служит. Но я ума не приложу, с чего ты взяла, что она должна быть здесь? – начал было ворчать Валерий Павлович, но Варвара Сергеевна вдруг остановилась, нарочито строго посмотрела на доктора, и, тихо рассмеявшись, погладила его кончиками пальцев по губам.

– Забыл, с кем живешь? – улыбнулась она.

Доктор задержал ее пальцы на своих губах.