Он возводит глаза к небу.
– О’кей, хорошо, я остаюсь.
– Спасибо, майор. Спальня там…
– Я знаю, где ваша спальня. Я обошел весь дом, разыскивая вашего невидимку. Но думаю, вам кровать нужнее, чем мне. Вы действительно паршиво выглядите!
– Спасибо, вы очень
– Всегда к вашим услугам. Так что я займу диван, как и положено хорошему сторожевому псу, коим я и являюсь.
* * *
Когда глаза у него закрыты, на него легче смотреть.
И Хлоя вволю разглядывает его. Без этой циничной ухмылки и безумного взгляда у него приятное лицо, все еще молодое, несмотря на признаки усталости. Мощные руки, которые Хлое неожиданно хочется взять в свои.
Он заснул на диване в странной позе.
Чтобы не раздражать его – или чтобы не показать, до какой степени она запугана, – она дала ему время заснуть, прежде чем присоединиться к нему в гостиной. Потому что к ней самой сон, конечно же, не шел.
У нее было ощущение, будто она проглотила литры и литры кофе вместе с амфетаминами. Уже много недель, как она забыла, что значит спать. Только если она примет убойную дозу успокоительного. Но ведь Александр здесь. Она наконец-то в безопасности и могла бы закрыть глаза, позволив себе заслуженный отдых. Но у нее не получается.
Больше не получается.
Сколько времени можно прожить без сна? И когда сердце все время бьется слишком быстро?
Она воспользовалась отключкой Гомеса, чтобы спрятать завалившийся за диван «вальтер». Чтобы он не заметил, что пистолет снова заряжен, и не конфисковал его. Потому что она и на секунду не поверит, что он может ее арестовать. Теперь, когда они знакомы…
Она на цыпочках идет на кухню и выпивает пол-литра воды. Эта постоянно мучающая ее жажда.
Бросив взгляд в окно, Хлоя замечает, что скоро рассветет. Потом возвращается к спящему копу, который так и не шелохнулся. Ее глаза снова обращены на него, до бесконечности его разглядывая. Но думает она о Бертране. Постоянно.
Сволочь, грязная сволочь.
Она все сделала бы, чтобы он вернулся. Да, она под наркотой. Да, у нее ломка.