Влажность воздуха: 27 %

На ногах у Барри лишь носки, стоять на полу очень холодно, а ветер по ту сторону завывает словно басовитый призрак. Барри берется за рычаг на двери и, следуя табличке с графической инструкцией, с силой проворачивает его вниз против часовой стрелки. Это движение открывает несколько замков, теперь дверь готова провернуться на петлях.

Барри распахивает ее и получает прямо в лицо заряд ветра, холодного настолько, что температуры он даже не чувствует. Ощущение скорее такое, что ему ногтями сдирают кожу с лица. Он понимает, что волосы в ноздрях мгновенно замерзли, а при попытке вдохнуть чуть не давится – такая боль распространяется по дыхательным путям. Сквозь дверной проем он видит тропинку, уходящую от станции вниз по направлению к леднику, окружающий мир окутан мглой, в ней вихрятся снежные иглы, жалящие лицо, словно шрапнель.

Видимость отсюда не более четверти мили, но лунный свет позволяет разглядеть поблизости другие структуры. Комплект больших цилиндрических цистерн – предположительно водоочистные сооружения. Раскачивающаяся на ветру вышка – что-то вроде подъемного крана или, быть может, буровая установка. Сложенный на время бурана телескоп. И несколько гусеничных вездеходов всевозможных размеров.

Больше терпеть невмоготу. Ухватившись за дверь уже почти одеревеневшими пальцами, Барри захлопывает ее. Замки защелкиваются. Рев ветра вновь сменяется непрерывным призрачным воем.

Он идет по вестибюлю обратно внутрь станции, везде образцовые чистота и порядок, но, судя по всему, здесь никого нет. К лицу, успевшему чуть-чуть обморозиться, возвращается чувствительность, кожа начинает гореть.

Барри все еще ничего не помнит, и чувство затерянности во времени переполняет его тяжким экзистенциальным ужасом. Словно ты только что пробудился от кошмара, когда грань между сном и явью еще туманна, и пытаешься разговаривать с призраками. Он помнит лишь собственное имя, все остальное словно не в фокусе.

На диване перед телевизором лежат пустая коробка от диска и пульт. Барри садится и нажимает кнопку.

Женщина на экране сидит на том же самом месте, где он сейчас, ее плечи укутаны одеялом, на столике перед ней исходит паром чашка с чаем. Она улыбается в камеру и отводит с лица седую прядь, а сердце Барри вздрагивает.

«Как все странно, – женщина издает нервный смешок. – Ты должен увидеть эту запись шестнадцатого апреля две тысячи девятнадцатого года, в наш «любимый» день в истории. Твое сознание и воспоминания из предыдущей временной линии только что заняли свое место. Во всяком случае, должны были. С каждым циклом память возвращается к тебе все медленней и все непредсказуемей. Иногда выпадают целые жизни. Потому я и записала это видео – во-первых, хочу сказать тебе, чтобы ты не боялся, ведь ты, наверное, удивлен, что оказался на исследовательской станции в Антарктиде. И во-вторых, я хотела бы кое-что сказать тому Барри, который помнит все временные линии – но не тому, с которым я сейчас живу. Поэтому прошу тебя – если память еще не вернулась, нажми на паузу».