– Послушайте…
– И не смей этого отрицать. Я знаю, кто ты. И что бы ты ни хотел получить – сразу говорю тебе: ты ничего не получишь!
– Да неужели? – Гарри удивлен. – Вы в этом уверены? Я ведь говорил с юристом…
– Мне наплевать, с кем ты говорил. Я не позволю тебе разрушить мою жизнь. Ты не имеешь права…
– А я думаю, вы скоро поймете, что у меня есть все права…
Майкл придвигается к нему. Гарри чувствует запах перегара. В глазах Майкла есть что-то дикое. Гарри пятится назад.
– Послушайте, мы можем поговорить об этом, но не сейчас. Не тогда, когда вы…
– И когда же «не тогда»? Можно поточнее?
Гарри чувствует, что уперся спиной в стену. Майкл стоит так близко, что он чувствует на себе его дыхание. Гарри поднимает руки и отталкивает Майкла.
– Вы не в себе…
– Это ты прав – я действительно не в себе. Во всех смыслах этого гребаного слова, твою мать…
Он никогда не выражается.
Он никогда не выражается.
– Я ухожу, – заявляет Гарри и поплотнее запахивает куртку. – Мне вообще не стоило приходить.
– Вот в этом ты, мать твою, абсолютно прав, – палец Майкла упирается в грудь Гарри. – Так почему бы тебе не собрать все свое барахло и не исчезнуть в той ублюдочной дыре, из которой ты вышел?
Гарри тоже делает шаг ему навстречу. Он говорит тихим голосом, в котором ясно слышится угроза:
– Что ж, если я, как вы говорите, вышел из дыры, то по чьей милости я в нее попал? Все это гены, и от них никуда не денешься. Я хочу сказать, вы посмотрите на самого себя: жена на шаг от психушки, сын – одна сплошная проблема, а вы этого даже не заме- чаете.
– Не смей говорить о моей семье в таком тоне…
– Вы что, всё еще ничего не поняли? Это