Это Филипп Эсмонд.

– Инспектор. – Мужчина снимает очки. – А я и не знал, что вы приедете…

– Мы тоже не знали, мистер Эсмонд…

Он смотрит на Гислингхэма, Куинна, а потом вновь на меня.

– Что случилось? Есть какие-то новости?

– Можно сказать и так, – голос Куинна полон сарказма. – Вы не могли бы сойти на берег, мистер Эсмонд?

– Но…

– Прошу вас.

– Ладно, – соглашается он с тяжелым вздохом и поднимает руки. – Если вы настаиваете.

Он сходит на причал, а на яхту, проскользнув мимо меня, поднимается Гислингхэм, который скрывается в каюте.

– Когда вы впервые появились в участке, вы сказали моей сотруднице, что только что вернулись в Англию. И приехали в Оксфорд сразу же после того, как бросили якорь.

– И что? – Эсмонд хмурится. – Какое это имеет отношение к…

– Все дело в том, что вы бросили якорь на целых три дня раньше. Седьмого января.

Его лицо слегка напрягается.

– Не вижу разницы. У меня были свои дела…

– Правда? – уточняю я. – «Дела», которые включали в себя поездку в Кэлшот-Спит за братом, чтобы привезти его сюда?

– Это просто смешно – я же уже говорил, что напрочь забыл об этом чертовом месте.

– Сильно сомневаюсь, мистер Эсмонд. Судя по фото, которые мы нашли на Саути-роуд, в детстве вы бывали там не менее десяти раз. Так что забыть это было бы трудновато. Если, конечно, у вас не было на то очень веской причины…

– Вы ничего не докажете – все это только ваши домыслы.

– Напротив. Полиция Хантса уже разыскала машину, украденную вашим братом и брошенную меньше чем в миле от той хибары. Что же касается вас, то, пока мы здесь с вами беседуем, мои сотрудники проверяют камеры распознавания номеров. Так что мы обязательно выясним, где вы были, – это вопрос только времени. И в чем же заключался ваш план? Отсидеться, пока не пройдут похороны, а потом вернуться в Хорватию и уже оттуда затребовать деньги, полагающиеся по завещанию, и организовать вашему брату новую жизнь?