– Не знаю, – признался итальянец. – Я сейчас еду в Брюссель. Оттуда позвоню еще раз.
Экран погас. Боллар связался с Красным Крестом во Франции.
– Франсуа, – поздоровалась с ним пожилая женщина, – сожалею, но мы пока не разыскали твоих родителей.
– Нет! – крикнул солдат впереди, достаточно громко, так что услышали Аннет Дорель и чета Болларов. – Пока в зону отчуждения никого не впускают!
– Но куда же нам деваться? – воскликнул кто-то.
– Оставаться здесь, – ответил солдат.
– Я не останусь здесь ни на минуту, – заявила Аннет, перекрикивая шум.
Венсан не ответил. Она видела страх в его глазах – страх никогда больше не вернуться домой.
– До Парижа всего сто тридцать километров! Мы должны как-нибудь попасть туда. Если электричество снова есть, мы можем нанять такси или арендовать машину. Я заплачу любые деньги. Или, может, снова пустили поезда…
Венсан с сомнением склонил голову.
– В любом случае у нас дома комфортнее, чем здесь! – воскликнула Аннет.
Она заметила, как легко произнесла «у нас». Тяжело было свыкнуться с мыслью, что Бертрана вдруг не стало. Перспектива остаться одной была невыносима.
– Вы с Селестой, конечно, едете со мной, – заявила она Венсану. – Поживете у нас… у меня, пока не сможете вернуться домой.
Пьеро со смехом обнял старого Бондони.