– Теперь знаю, – натянуто улыбнулась Лиззи.

– Когда вы прибыли на ферму, Леви ходил босиком?

– Да.

– Разве, по собственному признанию, Леви не стоял на полу около той стопки лошадиных попон, собираясь достать одну, когда случайно обнаружил тело младенца?

– Да, стоял.

– Значит, возможно, что отпечаток стопы, который вы относите к очевидному доказательству совершения Кэти убийства, на самом деле принадлежал кому-то другому, оказавшемуся на том же месте по совершенно невинному поводу?

– Это возможно.

– Хорошо, – сказала Элли. – Вы говорили, что пуповина была перерезана ножницами.

– Пропавшими ножницами, – вставила Лиззи.

– Если девушка собиралась убить своего ребенка, детектив, стала бы она перерезать пуповину?

– Не имею понятия.

– Что, если я скажу вам, что перерезание пуповины ускоряет рефлекс, заставляющий новорожденного самостоятельно дышать? Имеет ли смысл это делать, если женщина собирается задушить его несколько минут спустя?

– Полагаю, нет, – спокойно ответила Лиззи, – но все же вряд ли большинство людей знают, что перерезание пуповины стимулирует дыхание. Скорее всего, этот этап процесса рождения они видели по телевизору. Или в данном случае – наблюдая за животными с фермы.

Почувствовав отпор, Элли немного отступила назад:

– Если девушка намеревалась убить своего ребенка, не проще было бы забросать его сеном и оставить умирать?

– Может быть.

– И тем не менее этого ребенка нашли заботливо завернутым в чистую рубашку. Детектив, какая молодая мать, имеющая преступные намерения, станет мыть и пеленать своего ребенка?

– Не знаю. Но это произошло, – твердо произнесла Лиззи.

– Все это наводит меня на другую мысль, – продолжала Элли. – В соответствии с вашей гипотезой Кэти семь месяцев скрывала беременность и прокралась в коровник, чтобы в полной тишине произвести на свет ребенка, то есть она прибегла ко всевозможным ухищрениям, чтобы никто не узнал о существовании ребенка в утробе или вне нее. Тогда почему все-таки она оставила его в месте, куда через пару часов должны были прийти на дойку работники? Почему было не бросить ребенка в пруд за коровником?

– Не знаю.