«Понятно. Людей успеют эвакуировать после сигнала?»

На лице у дерматолога отразилось беспокойство. Заместитель начальника успокоил этого врача, который был жителем города С., сказав, что потребуется полтора часа, чтобы поток воды преодолел одиннадцать километров. Город С. находился на расстоянии четырнадцати километров от дамбы, к тому же он располагался выше озера Серёнхо, так что времени для эвакуации в экстренном случае было бы предостаточно.

«Мне кажется, будет проблема с эвакуацией лесопарка и Нижней деревни», – прокомментировал на этот раз Ёнчжэ.

Заместитель начальника был непреклонен: «Я только что говорил, что такого не может случиться. Во время наводнения воду выпускают заранее. Если установленный уровень воды поднимется выше чем на метр, то сразу будут приняты защитные меры при взаимодействии с защитной системой на дамбе и системой защиты дистанционного управления в главном офисе».

Заместитель начальника указал на стопор, который был в этот момент открыт.

«Если вдруг случится авария и неожиданно откроются водные ворота, то проблем и тогда не будет. В обычное время стопор, как вы видите, открыт. Но в экстренной ситуации он автоматически закрывается и останавливает спуск воды. Трёхступенчатая система защиты нашей да бы совершенна и обеспечивает полную безопасность».

Дерматолог согласно кивнул головой. Заместитель начальника тоже кивнул. Оба выглядели довольными. Довольны были и дети, которые радостно зааплодировали. Но было непонятно, чем они довольны – самой экскурсией или тем, что она закончилась. Ёнчжэ в приподнятом настроении спустился с водных ворот. Одно его раздражало: Сынхван. Когда он внимательно оглядывал стопор и ручное устройство закрытия ворот, он почувствовал на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидел, что на него смотрят туповатые глаза Сынхвана, который не отвёл их, даже когда Ёнчжэ перехватил его взгляд. Он продолжал открыто за ним следить. Собираясь сесть в машину, Ёнчжэ снова обернулся и снова увидел глаза Сынхвана.

У фонтана в лесопарке рядом со служебными квартирами всё было готово для пикника. В ряд стояло несколько столов, с одного конца которых повар начал готовить барбекю. Ынчжу быстро усаживала детей за столы, предупреждая, что нельзя шуметь и озорничать, пока готовится пикник. Она выглядела как смерть, которая пришла в морг. У неё было бледное лицо, а чёрное платье и туфли довершали это впечатление. Выражение лица было настолько устрашающим, что человеку со слабыми нервами не стоило затевать с ней разговор. Казалось, что, как только она откроет рот, вместо слов выскочит острый меч. Из-за неё на пикнике воцарилась тяжёлая, как на похоронах, атмосфера. Танцевальная музыка, раздававшаяся из громкоговорителя, звучала как похоронный марш, и никто не смел шуметь. Ни один ребенок не пошёл за едой к главному столу, хотя было ясно, что все они проголодались. Она поистине задавала на пикнике тон. Ёнчжэ вышел вперёд и взял микрофон.