Она попыталась объяснить все Петеру Телеборьяну.

Результатом всех ее усилий стала ночь на кровати с ремнями, когда ей исполнилось тринадцать лет.

Из всех, с кем Лисбет Саландер сталкивала жизнь, Телеборьян был садистом, ни с кем не сравнимым по мерзости и отвратительности. Бьюрману он дал бы сто очков вперед. Но Петер Телеборьян скрывался за занавесом из бумаг, заключений, академических званий и психиатрического многословия. Ни один из его поступков невозможно было оспорить или опротестовать.

«Привязывать непослушных девочек ремнями к кровати было его государственным заданием», – подумала Лисбет.

Каждый раз, когда она лежала на спине, затянутая ремнями, а он их слегка подправлял, она читала возбуждение в его глазах. Она все видела, и он знал, что она знает, так что сигнал достигал цели.

В ночь, когда ей исполнилось тринадцать, Лисбет решила никогда больше не говорить ни слова – ни Петеру Телеборьяну, ни какому-нибудь другому психиатру или врачу по мозгам. Это был ее подарок самой себе. И она сдержала обещание. Она знала, что это взбесило Петера Телеборьяна и больше, чем что-либо другое, отразилось на решении еженощно привязывать ее ремнями. Такова была цена, которую она заплатила.

Лисбет научилась полностью владеть собой. С приступами ярости было покончено, и она не швырялась тем, что попадется под руку, когда ее выпускали из изолятора.

Но с врачами она не разговаривала.

Зато вежливо и совершенно открыто говорила с медсестрами, персоналом столовой и уборщицами. Это было замечено. Одна дружелюбная медсестра по имени Каролина, которой Лисбет в какой-то степени доверилась, спросила ее однажды, почему она так себя ведет. Лисбет удивленно на нее взглянула.

– Почему ты не разговариваешь с врачами?

– Потому что они не слушают, что я говорю.

Ответ отнюдь не был спонтанным. Это и было ее единственным способом общаться с врачами. Лисбет знала: все подобные высказывания собираются в ее журнале, и таким образом ее продуманное решение будет задокументировано.

В свой последний год в больнице Святого Стефана Лисбет все реже попадала в изолятор. Теперь это происходило исключительно в тех случаях, когда она досаждала Петеру Телеборьяну, причем считалось, что она делает это всякий раз, когда пересекается с ним. Он неутомимо пытался побороть ее упрямое молчание и тем самым заставить ее признать его существование.

В какой-то момент Телеборьян решил, что Лисбет должна принимать некое психотропное средство, которое затрудняло ее дыхание и мышление, что, в свою очередь, порождало страх. Она отказывалась принимать лекарство, что повлекло решение о принудительном приеме ежедневно по три таблетки.