– Тем ключом Хольмберг вообще не пользовался. Он прибегнул к связке ключей Бьюрмана, которую мы изъяли. На ней был дубликат ключей от машины.

Бублански почесал подбородок.

– Значит, это не обычное ограбление?

– Проникновение. Кто-то вторгся в квартиру Бьюрмана и шарил по ней. Произошло это между вечером среды и воскресным вечером, когда сосед заметил, что лента повреждена.

– Иными словами, кто-то что-то искал. Так, Еркер?

– Там ничего не осталось, мы все изъяли.

– Ничего известного нам. И мотив убийства остается все еще неясным. Мы исходили из того, что Саландер психопатка, но даже у психопата должен быть мотив.

– И что же вы предлагаете?

– Не знаю. Кто-то не поленился обыскать квартиру Бьюрмана. Возникают два вопроса. Первый: кто? И второй: зачем? Значит, мы что-то упустили?

На секунду воцарилось молчание.

– Еркер…

Хольмбер тяжко вздохнул.

– Ладно. Я съезжу на квартиру Бьюрмана и прочешу ее снова. С пинцетом.

Лисбет Саландер проснулась в понедельник утром в одиннадцать. Она полежала, нежась еще с полчаса, потом встала, включила кофеварку и приняла душ. Приведя себя в порядок и приготовив пару больших бутербродов, села за компьютер посмотреть, что нового появилось у прокурора Экстрёма, и проглядеть выпуски разных утренних газет в Интернете. Интерес к убийству в Эншеде ощутимо упал. Потом она открыла папку Дага Свенссона с расследованием и внимательно ознакомилась с записями его разговоров с Пером-Оке Сандстрёмом, тем самым потребителем услуг проституток, который бегал на цырлах перед секс-мафией и что-то знал о Зале. Покончив с чтением, Лисбет налила еще кофе, села в оконной нише и задумалась.

Часам к четырем план созрел.

Ей понадобятся деньги. Всего у нее было три кредитки. Одна – на имя Лисбет Саландер, а значит, практически бесполезная, вторая – на имя Ирене Нессер, но Лисбет избегала ею пользоваться, потому что могли потребовать предъявить паспорт Ирене Нессер, а это было рискованно. Третья была зарегистрирована на «Уосп Энтерпрайс» и обслуживалась счетом, на котором лежало около десяти миллионов крон. По ней можно было делать интернет-переводы. Ею мог пользоваться кто угодно, но личная идентификация при этом все равно требовалась.

Пройдя на кухню, Лисбет открыла коробку из-под печенья и вынула пачку банкнот. У нее было 950 крон наличными – м-да, немного. Но еще там хранилось 1800 американских долларов, лежавших еще с тех пор, как она вернулась в Швецию, и которые можно поменять в любом обменнике «Форекс». Это было уже кое-что.

Нацепив парик Ирене Нессер и одевшись поприличнее, Лисбет взяла с собой смену одежды, косметику и коробку с театральным гримом – и уложила все это в рюкзак. Теперь можно было уходить с Мосебакке и начинать вторую вылазку. Прогулявшись до Фолькунггатан, а затем дальше к Эрстагатан, она заскочила в магазин «Ватски» перед самым его закрытием, купила изоляционную ленту для электропроводов, механический блок с веревкой и якорную веревку восьмиметровой длины.