– Не понимаю, почему мужчины так любят запечатлевать свои извращения, – сказала она.

Это было произнесено спокойным, ледяным тоном. Саландер говорила тихо, но отчетливо, протягивая фотографию, отпечатанную с его жесткого диска.

– Это, вероятно, эстонка Инес Хаммуярви, семнадцати лет, из поселка Риепалу неподалеку от Нарвы. Неплохо развлекся?

Вопрос был чисто риторический – Пер-Оке Сандстрём не мог ответить, его рот был заклеен лентой, а мозг был не в состоянии построить ответ. Фотография изображала… «Господи, зачем я только сохранил фотографии», – мелькнуло в мозгу.

– Ты знаешь, кто я? Кивни.

Пер-Оке кивнул.

– Ты – садистская свинья, подонок и насильник.

Он не шевелился.

– Кивни.

Он кивнул. На глаза его вдруг навернулись слезы.

– Сейчас я тебе объясню правила, – начала она. – На мой взгляд, тебя следовало бы прикончить немедленно. Переживешь ли ты эту ночь, мне безразлично. Тебе ясно?

Он кивнул.

– В нынешней ситуации от тебя вряд ли ускользнуло, что я сумасшедшая, привыкшая убивать людей, в особенности мужчин.

Саландер показала пальцем в сторону вечерних газет, которые он сложил на столе в гостиной.

– Я собираюсь снять клейкую ленту с твоего рта. Если ты закричишь или даже повысишь голос, я отключу тебя вот этим.

И она подняла электрошокер.

– Эта фурия выстреливает зарядом семьдесят пять тысяч вольт. В следующий раз там будет примерно шестьдесят, потому что один раз я ее использовала и не перезарядила. Тебе ясно?

Он удивленно смотрел на нее.

– Это означает, что твои мышцы перестанут действовать. Через это ты уже прошел у дверей при входе.

Она улыбнулась ему.