– Должно же здесь быть что-то, чтобы вскрыть замок.

– Верно, – говорю я, и меня захлестывает волна облегчения. Я помогаю ей вскрывать коробки. Первые несколько набиты книгами, мягкими игрушками и оберточной бумагой. – Прости, Эллери, – говорю я, пока мы вскрываем новые коробки. – Прости, что пригласил тебя сюда и позволил этому случиться. Я недостаточно быстро действовал.

– Молчи, – коротко отвечает она. – Береги кислород.

– Верно.

В голове гудит, меня подташнивает, но я не знаю, стресс это или смертельный газ. Как давно ушел Питер? Сколько у нас времени?

– Ага! – торжествующе восклицает Эллери, хватая коробку с рождественскими украшениями. – Крючки. – Она отрывает пару и идет к двери. – Нужно просто их распрямить и… – Несколько секунд она молчит, затем досадливо стонет. – Они недостаточно крепкие. Просто гнутся. Нам нужно что-то другое. Скрепок не видишь?

– Пока нет.

Я вскрываю еще коробки и роюсь в их содержимом, но теперь в голове стучит уже не на шутку, и она так кружится, что картинка перед глазами начинает расплываться. Я с трудом встаю и оглядываю комнату. Нет ни окна, которое можно разбить, ничего тяжелого, чем можно выбить дверь. Я переворачиваю новые коробки, разбрасывая их содержимое по полу. По крайней мере устроим беспорядок, посещает меня смутная мысль. Люди хотя бы смогут понять, что здесь что-то происходило.

Но мои движения вялы и замедляются с каждой секундой. Мне хочется только лечь и уснуть.

Я не могу поверить, что уже об этом думаю.

Я не могу поверить, что наконец узнал, что случилось с Лейси и Брук, слишком поздно, чтобы принести какое-то облегчение их родителям.

Я не могу поверить, что у меня не будет возможности извиниться перед братом.

У меня опускаются веки, такие тяжелые, что я едва улавливаю блеск какого-то предмета на полу. Одна маленькая, одинокая канцелярская скрепка. Я бросаюсь к ней со сдавленным торжествующим криком, но поднять уже не в силах. Руки у меня как резиновые и не слушаются, словно я надел гигантские перчатки Микки-Мауса. Наконец подняв ее, я поворачиваюсь к Эллери и к двери.

Эллери лежит перед ней без движения.

– Эллери! – Я хватаю ее за плечи и пытаюсь привести в чувства, держу ее лицо в ладонях до тех пор, пока не убеждаюсь, что она дышит. – Эллери, давай. Проснись. Пожалуйста.

Она не отвечает. Я осторожно кладу ее на пол и возвращаюсь к скрепке.

Я могу сделать это и без нее. Просто нужно разогнуть скрепку и приступить к работе. Если бы только мои руки не превратились в надувные перчатки, было бы намного легче.

Если бы только мой мозг не хотел взорваться.