— Теперь моя очередь сказать: расслабься, Энди, — успокаивающе произнесла Ардис. — Люди вокруг вице-президента не являются новостью и не стоят того, чтобы ею быть. Когда последний раз ты вспоминал имя какого-нибудь индивидуума из штаба вице-президента? Они — это серая аморфная группа, президенты другое и не позволяют. Кроме того, я не думаю, что мое имя когда-либо появлялось в газете иначе как в сочетании «мистер и миссис Ванфландерен, гости Белого Дома». Кендрик все еще считает, что я Фрэзьер-Пайк — жена банкира, живущего в Лондоне, и если ты помнишь, когда мы оба были приглашены на церемонию вручения медали Свободы, ты пошел туда один. Я отпросилась.

— Это не причина! Почему ты мне не сказала?

— Потому что я знала, как ты отреагируешь: уберешь меня со сцены, тогда как я понимала, что смогу быть тебе гораздо полезнее.

— Каким образом, Боже мой?

— Потому что я его знала. Я также знала, что мне нужно получить о нем сведения, но не при помощи какой-нибудь частной детективной фирмы, которая позже может нас продать. Я обратилась в официальную государственную службу. Федеральное бюро расследований.

— А угрозы против Болингера?

— Завтра они прекратятся. Не считая одного человека, который останется работать здесь со специальным заданием, группа будет отозвана в Вашингтон. Эти мнимые угрозы были параноидальными бреднями безвредного психа, которого я придумала. Предполагается, что он покинул страну. Понимаешь, дорогуша, я выяснила то, что мне нужно было выяснить.

— И что же это?

— Существует старый израильский еврей по имени Уэйнграсс, которого Кендрик обожает. Кендрик считает его своим отцом, а в бытность группы Кендрика его называли «секретным оружием» компании.

— Запасное снаряжение?

— Вряд ли, милый, — засмеялась Ардис Ванфландерен. — Он был архитектором и очень хорошим, выполнил исключительно талантливую работу для арабов.

— Ну и что о нем?

— Предполагается, что он находится в Париже, но его там нет. Он живет в доме Кендрика в Колорадо, без паспортной регистрационной визы или какого-либо иммиграционного статуса.

— Ну?

— Назначенный на помазание конгрессмен привез старика с собой в благодарность за операцию, в результате которой была спасена его жизнь.

— Ну?

— У Эммануэля Уэйнграсса должен случиться рецидив болезни, что его и убьет. Кендрик не покинет его, а когда все закончится, будет слишком поздно. Я хочу десять миллионов, Энди, мой мальчик.

27

27

Варак изучал членов группы Инвер Брасс: каждое лицо сидящих вокруг стола освещалось медной лампой, стоящей перед ним или перед ней. Сосредоточенность чеха достигла наивысших пределов, потому что ему приходилось концентрировать внимание на двух уровнях.