— О Господи! Да у него в жизни не было такой мысли! Кто эти люди?

— Очень богатые и очень изобретательные, я бы сказал. — Пэйтон вкратце рассказал ей о готовящейся национальной кампании за то, чтобы сделать Кендрика вице-президентом. — Дженнингс сказал, что его люди уверены: это может пройти «легко и просто», как он выразился. И, по-моему, он ничего не будет иметь против.

— Продумано все, вплоть до реакции самого президента, — промолвила Калехла. — Каждый шаг, каждая мелочь была продумана и проанализирована. Все, кроме одного.

— Что ты имеешь в виду?

— Реакцию Эвана, Эм Джи. Он никогда на это не согласится. Получается, что здесь действуют две группировки. Одна старается протолкнуть нашего героя-конгрессмена в список претендентов, а другая из последних сил старается этого не допустить.

— Я пришел к тем же заключениям и так и сказал президенту. Приступайте к работе, агент Рашад. Позвони мне, когда устроишься в гостинице. К тому времени у меня, возможно, уже будут новости от врачей.

— Очевидно, мне нельзя дать о себе знать дедушке с бабушкой, да? Они живут здесь неподалеку, вы ведь знаете.

— Господи, я что, разговариваю с двенадцатилетней девчонкой? Об этом даже речи быть не может!

— Все ясно.

Пятнадцать часов по принятому в восточных штатах времени, зимний день, лимузины припаркованы у подъезда в имении Синвид Холлоу. Шоферы покуривают сигареты и неспешно переговариваются друг с другом. Внутри, в доме, началось совещание.

— Эта встреча будет краткой, — сказал Милош Варак, обращаясь к членам Инвер Брасса. Они сидели в креслах в большом сумрачном кабинете, свет ламп падал на обращенные к нему лица. — Я позволил себе обратиться к доктору Уинтерсу, так как счел, что вы должны быть срочно информированы.

— Очевидно, информация эта должна быть крайне важной, — кисло промолвил Эрик Сандстром. — Я уехал из своей лаборатории, не оставив указаний, а они понятия не имеют, что им делать без меня.

— Ты вытащил меня из зала суда, Милош, — присоединилась Маргарет. — Надеюсь, ты, как всегда, прав.

— Я прилетел из Нассау, — отозвался Гидеон Логан, посмеиваясь. — Когда начал звякать этот чертов телефон на моей посудине, я не был занят ничем особенно важным, если не считать рыбной ловли. И кроме того, клев был паршивый.

— А я даже такими заботами не могу похвастаться, — объявил Джекоб Мендель. — Я болел, когда эта пикалка ожила. Я ее сначала даже и не расслышал.

— Полагаю, нам стоит приступить к делу, — сказал Сэмюэль Уинтерс с заметным напряжением, в его голосе звучало нетерпение и что-то еще, вполне возможно — злость. — Известие убийственное.