Колетт спотыкается и тут же резко оборачивается, впиваясь глазами в дверной проем. Из сплошной завесы дыма вырастает Тео. К груди муж прижимает ребенка. Колетт чуть не падает, пытаясь дотянуться до крошечной малышки, завернутой в одеяло. Тео передает ее в руки Колетт, и девочка издает слабый писк. Она жива!

Но родильная хижина за их спинами продолжает гореть.

– Мы должны увести их отсюда, – говорит муж.

Я лишь киваю: от шока подбородок ходит ходуном, язык онемел. Тео поворачивается к Би – та, положив руки на малышку, прислушивается к перебоям в ее сердцебиении.

– Нам надо уходить, – повторяет ей Тео. – Сейчас же!

Би отвечает быстрым и твердым кивком – более уверенно, чем я. А потом сестра переводит взгляд на меня, и ее губы сжимаются в тонкую, выдающую решимость линию. Неужели Би почувствовала растерянность в моих глазах? И тут, по ее взгляду, я понимаю: она теперь видит! Ее глаза моргают, их серый цвет уже не серый, а насыщенный, трагически голубой. Возможно, он всегда таким был – того же оттенка, что и небо, – а я воспринимала его размытым, голубовато-серым, печальным.

Отвернувшись от меня, Би берет Колетт за руку и направляется с ней вместе к тропинке, что вернет нас к фермерскому дому, а оттуда выведет на дорогу. Но не успеваю я сделать за ними и шага, как воздух за нашими спинами прорезает окрик:

– Что тут, черт возьми, произошло?

Обернувшись, я вижу Паркера. Вытянув голову, как журавль, он стоит среди деревьев и, прикрыв рукой глаза, наблюдает за вихревыми клубами дыма и пламени, вздымающимися к ночному небу. Ему никто не отвечает. Все только дружно моргают.

Нам надо выбраться отсюда. Но не на глазах у Паркера, стоящего в нескольких футах от нас.

– Кто-то поджег хижину, – отвечает наконец Би.

В тоне сестры звучит обвинение, и она смотрит на Паркера так, словно допускает, что это – дело его рук и он поджег родильную.

– Вижу, – опустив руку, отвечает тонким, мягким голоском Паркер.

Ну сущий ребенок! И вид у него чересчур озадаченный для поджигателя. Он единственный, кто в этот час не спит. Наверное, заметил дым или языки огня из сторожки и пришел поглядеть, что случилось. Все остальные насельники Пасторали спят.

– Вы в порядке? – сделав шаг вперед, справляется Паркер у Колетт, баюкающей на руках малышку.

– Да, – едва кивает ему Тео.

Похоже, хочет дать ему понять: «Не лезь! У нас все под контролем. Можешь вернуться на пост».

– Вот незадача! – почесывает затылок Паркер.

Он словно раздумывает, сможет ли потушить пожар или как объяснить все Леви. Словно теперь это его проблема. Но уже в следующий миг его глаза снова вонзаются в нас, лицо становится суровым, брови сходятся к переносице: