Робертс смотрел прямо перед собой на плавный поворот дороги. Высоченные дубы, слева и справа, скрывали элитный поселок от всех, кроме самых любопытных.

– Она знала гораздо больше, – сказал он. – Машина старика могла принадлежать Альфреду Грэму, а у студента с разбитым «Фольксвагеном» могли жить друзья поблизости. Но она знала, что делала. Весь этот спектакль «Полуголая баба на улице» был прикрытием для чего-то. Стоило сразу ее арестовать. – Робертс допил кофе.

Дорога упиралась в красно-черный знак с надписью «Университет Уорика» и автобусную остановку с пластиковым навесом и скамейкой, налево уходила узкая улочка. Двухэтажный автобус выпустил пассажиров. У некоторых были рюкзаки и дорожные сумки, несколько человек несли свернутые транспаранты. Талбот притормозил и стал наблюдать, как они двинулись к кампусу. Несколько человек явно заметили присутствие полиции.

– Кажется, шестьдесят четыре, – подсчитал Робертс. – Много. Акция назначена на полдень. Зачем они так рано приехали?

– Может решили позавтракать все вместе? – предположил Талбот. – Кто их поймет…

– Ты знаешь, как называется это место? – спросил Робертс.

Талбот не ответил: очередная проверка на знание местности.

– Это Гиббет-Хилл. Раньше здесь был эшафот для публичных повешений.

Около двух десятков протестующих намотали на лица шарфы или надели респираторы. Они стояли полукругом, частично скрытые рекламой на автобусной остановке. Двое звонили по телефону. У всех были черные холщовые сумки. У некоторых по две, и их лямки пересекали грудь крест-накрест.

– Ты же все это выдумал? – спросил Талбот.

– Тела висели годами. В качестве предупреждения.

Протестующие надели велосипедные шлемы.

– И кого они вешали? – спросил Талбот, проверяя, работает ли видеорегистратор в машине.

– Революционеров, агитаторов. Воров, бандитов и убийц самой собой тоже. Но в основном – смутьянов.

Талбот указал на ближайшего демонстранта в черной толстовке с капюшоном, джинсах и с двумя сумками, который начал снимать на телефон их машину:

– Думаешь, тут что-то не так?

Робертс положил пластиковый стаканчик в коричневый бумажный пакет, стоявший в ногах, и отряхнул крошки с колен.

– Семь сорок – чертовски рано для начала демонстрации. Так что да, здесь что-то не так. Будто мы не должны были видеть, что здесь происходит. Их раздражает, что мы знаем, что они уже здесь.

Полиция наблюдала за протестующими, а протестующие наблюдали за полицией.

– Мы должны вызвать подкрепление, – сказал Робертс и потянулся к рации.