Ли подергала ручку, и та повернулась. В комнате было темно и смрадно. Сразу стало понятно, откуда дым: в отцовской пепельнице тлели две сигареты, а рядом стояла свеча, над которой поднималось пламя высотой в дюйм. Моргая от дыма, Ли оглядела комнату. Отец лежал на спине, раскинув руки и ноги. Из горла с натугой вырывался храп – словно вентилятор крутился на всех оборотах, противно лязгая запутавшейся в лопастях ржавой цепочкой. Обогнув угол кровати, Ли подошла к Ширли. На лице у подруги лежала подушка. Ширли ненавидела отцовский храп и даже грозилась перебраться в отдельную спальню, если Гарольд не перестанет. У нее вошло в привычку спать с затычками в ушах или, изредка, накрыв голову подушкой, если толчки Гарольду в плечо не помогали.

На прикроватном столике, засыпанном пеплом и заваленном резиновыми трубками, стояла тарелочка с чем-то, что вначале вскипятили, а затем сожгли. Поискав глазами иглу, Ли обнаружила ее у бедра Ширли.

– Твою мать, Ширли!

Подруга же обещала, что никогда не вернется к наркотикам! Обещала, черт бы ее побрал, завязать ради Гарри. Что подтолкнуло ее к срыву… причем именно сегодня? Или Ширли тайком принимала наркотики весь месяц? Словно ища ответ, Ли обшарила взглядом комнату. На полу лежало портфолио Ширли.

Ли опустилась на колени рядом с альбомом и принялась листать. Все фотографии до единой оказались уничтожены. Снимки, на которые ушли время и деньги, были испорчены до неузнаваемости. Ли захлопнула альбом. Она раскритиковала работу Ширли, оттого-то подруга так и разозлилась. Ли ранила ее чувства. Она вновь глянула на тарелочку с наркотиками. Значит, Ширли вернулась к тому, что помогало ей позабыть невзгоды.

Ли отбросила разочарование вместе с альбомом. Найдя на полу маленькое полотенце, она двумя пальцами подняла иглу и положила на прикроватный столик. Всему есть предел. Ей нужна помощь. Им всем нужна помощь. У Ширли все еще есть шанс устроить свою жизнь. Нужно просто разлучить ее с отцом и доказать, что она способна стать хорошей матерью для сына. Ли могла бы помочь ей с работой. Черт, раз уж Ширли так хочет, даже готова взять ее в помощницы. Но вначале нужно вытащить подругу из этого дома.

Ли знала, что Ширли ненавидела, когда ее будили, но не собиралась с ней больше миндальничать. Сколько можно! Гарри мог умереть, тщетно призывая плачем на помощь, тогда пришлось бы до конца дней жить с чувством вины.

Собрав все самообладание до последней крохи, Ли сняла подушку.

– О боже!

Она отскочила так, словно увидела фантасмагорическое чудовище. Налитые кровью глаза Ширли, закатившись, смотрели куда-то вверх и влево, лицо приобрело нездоровую серость. На приоткрытых словно от удивления губах белели остатки пены.