— Итак, ты хочешь ворваться внутрь и спасти девочку от Меган? — спросил Юрген.

— Нет, — ответила Ханна. — Это слишком опасно. Не время изображать героев. Мы подъедем туда, убедимся, что она там, и дождемся группу захвата. Они изолируют Меган и завладеют Эбигейл так, чтобы никто не пострадал.

Юрген кивнул. Ханна мрачно смотрела вперед. Было трудно разглядеть что-то даже футов на тридцать в любую сторону. Тьма дождя окружала их, полностью поглощая свет фар автомобиля. Во многих местах разлившиеся по дороге лужи были очень глубокими, и Ханна молилась, чтобы они нигде не застряли. Чертова погода! Разве не могла эта гроза случиться на денек-другой попозже?

Прямо перед ними возникли два красных огонька: задние габаритные огни. Потом проявился белый «Бьюик», который, подобно всем остальным машинам на дороге, медленно полз вперед. Юрген резко дернул рулем, чтобы обогнать его, и «Шэрон» послушно переместилась на соседнюю полосу. Мотор гневно взвизгнул, когда они пошли на обгон.

И тут откуда-то из темноты впереди возникла пара ярких желтых огней — фары. Близко. Слишком близко.

— Юрген! — вскрикнула Ханна, голос которой потонул в реве мотора, когда Юрген до отказа втопил педаль в пол. Он дернул рулем, и их автомобиль в последнюю секунду резко метнулся обратно на свою полосу. «Бьюик» позади яростно засигналил, а лучи фар «Шэрон» на секунду высветили лобовое стекло встречного автомобиля — прямо перед тем как он пролетел мимо.

Ханна в шоке уставилась прямо перед собой; разум обрабатывал то, что она только что видела.

— Разворачивайся! — крикнула она Юргену.

— Что? Зачем?

— Это была Меган! Это она ехала на этой чертовой машине! Она уходит!

Глава 24

Эбигейл кричала до хрипа в горле — наполовину от страха, наполовину от отчаяния. На сей раз женщина не стала заморачиваться с вонючей тряпкой, чтобы усыпить ее. Просто швырнула ее, все еще связанную, в багажник машины и захлопнула крышку. Темнота казалась удушающей. Может тут кончиться воздух? Казалось, что может. Девочка тяжело дышала, чувствуя вибрацию машины.

Через несколько минут после того как ее закрыли в багажнике, загудел заработавший мотор, и автомобиль тронулся с места. А потом почти сразу же на уши ей обрушился страшный глухой гул, и она опять начала кричать, изворачиваясь и пиная вокруг себя связанными ногами.

Это дождь, наконец осознала Эбигейл. Они выехали на улицу, и по крышке багажника забарабанили струи воды.

Исчерпав силы, она неподвижно лежала, чувствуя толчки машины на ухабах, отдающиеся в суставах. Болело все тело. Она очень устала — хотелось, чтобы все поскорей кончилось. Эбигейл уже почти жалела, что остановила эту женщину прошлым вечером. Она все равно умрет. Какой смысл продлевать мучения?