– Подожди минутку, Барбара.

Ей очень хотелось курить, но она осталась в машине. Скосив глаза, увидела, что Томас внимательно смотрит на нее, барабаня пальцами по рулю своей «Хили Элиотт». Похоже, он думал, и она решила ему не мешать.

– Я хочу объяснить цветы, – наконец произнес он.

– Нет, вы хотите оправдаться, – возразила она.

– Я хочу объяснить причину.

– А есть разница?

– Конечно, есть. Мне не в чем оправдываться. Оправдание звучало бы так: «Я хотел, чтобы их отправили моей матери ко дню рождения, но по ошибке их принесли сюда».

– С моим именем на открытке… Да, я прекрасно представляю, как это произошло.

– День рождения матери я использовал в качестве примера, Барбара. Думаю, ты это понимаешь.

– Это на самом деле был ее день рождения?

– Нет. Разумеется, нет. Но дело не в этом.

– Тогда в чем, если не в матери?

– В Доротее.

Барбара нахмурилась. Судя по выражению лица, Линли следовал какой-то неопровержимой логике, которую собирался изложить ей.

– Мы с тобой говорили об этом. Ты упомянула, что Чарли временно играет роль твоего кавалера, так что Доротея…

– Моего «кавалера». Если я не ошибаюсь, мы живем не во времена Джейн Остин, инспектор.

– Ухажера. Любовника. Бойфренда. Почему слово «бойфренд» звучит так странно? Человека, призванного изменить твою жизнь. Мы говорили о том, что Чарли берет на себя эту роль – я имею в виду, играет роль, – чтобы Доротея от тебя отстала. Вспоминаешь, Барбара?

Хейверс вздохнула. Порывшись в сумке, выудила оттуда сигареты и зажигалку. Потом посмотрела на выражение его лица.

– Я не настолько тупа.

– Спасибо, – поблагодарил он. – Доротея приходила ко мне, и я понял, что она не отстанет от тебя в том, что касается твоей личной жизни.