Он приехал на Мазерс-сквер раньше обычного. Сержант Хопвуд обсуждала с пятью цветными констеблями – двое из них были женщинами – свою идею о том, чтобы изменить взгляды нигерийских и сомалийских мужчин, вместо того чтобы направлять свои усилия на женщин. Уходя, Марк видел, что все они собрались в конференц-зале и сержант проводит презентацию в «Пауэр пойнт».

Вставляя ключ в замок, он услышал доносившуюся изнутри музыку и узнал запись детской сказки о полярных медведях, которую любила слушать Лилибет. Главы отделялись друг от друга веселой музыкой и песней.

Войдя в дом, Марк прошел в гостиную. Там Пит и Робертсон «танцевали» с Лилибет. Двое взрослых держали ее в вертикальном положении и раскачивали в такт музыке и подпевали. Лилибет улыбалась. В горле у нее забулькало – это был ее смех. В комнате стояла жуткая жара: взрослые взмокли, и на их футболках от пота проступили влажные круги, а на Лилибет были только подгузник и непомерно большая футболка.

Робертсон увидел его первым и кивнул. Пит повернулась к нему.

– А вот и папа! А вот и папа, – сказала она, побуждая Лилибет взглянуть на отца. Но тут снова зазвучала сказка, и Робертсон снова усадил Лилибет в кресло. Пит подошла к Марку.

– Ты так рано. Я не знала. Даже не приступала к ужину.

– Я что-нибудь закажу навынос, – ответил он. – Но сначала нам нужно поговорить, Пит.

Он пошел в спальню. Не оглядываясь, потому что был уверен, что Пит идет следом. Все дело в тоне, которым это было сказано. И Марк не ошибся. Когда жена вошла в спальню, он закрыл дверь.

– Мама решила хранить твою тайну. По крайней мере, так я понимаю ее слова.

Судя по растерянному виду Пит, мать не звонила ей, дав возможность придумать что-то правдоподобное.

– Прости?

– Драгоценности в стиле ар-деко, которые дала тебе мама. Тебе известно, что папа дарил их ей на протяжении многих лет, когда у него была возможность по истечении срока взять вещь себе, а не выставлять на витрину. Ты ведь это знаешь, правда?

– Я не просила твою маму, Марк. Она сама хотела, чтобы я их взяла.

– Но ей не нужны деньги, которые ты за них выручила. Деньги нужны тебе.

Пит повернулась к нему, но не смотрела в глаза. И обращалась к чему-то за его спиной, скорее всего к занавескам.

– Я не хотела их брать. Но твоя мама сказала, что я должна. Сказала, что нужно хотя бы попытаться. То, что происходит, несправедливо по отношению к Лилибет, ко мне, а больше всего к тебе. Спросила меня, сколько еще, по моему мнению, может так продолжаться. Сказала, что все на свете – это вопрос времени, даже это. Особенно это.